Зои Сагг - Девушка Online. Статус - свободна

Я уже собираюсь отправить сообщение Ною, но он пишет мне сам:

Позвони в квартиру № 5.

Я запрокидываю голову, чтобы увидеть его в одном из окон, но его нигде нет. Я пожимаю плечами и смотрю на ряд кнопок. Рядом с номером пять – аккуратная карточка, на которой написано «Ф. Джонс». Я тем не менее нажимаю, и через несколько секунд дверь открывается. Вестибюль очень красивый, в центре висит большая кованая люстра, и от моих шагов по мраморному полу отдает эхом. Тут есть доска с объявлениями и брошюрами, пришпиленными к ней, и тонкие стопки почтовых отправлений, разложенные по ячейкам, словно голуби в голубятне.

Я получаю новое сообщение.

Поднимись на лифте на 3-й этаж.

Я хмурюсь. Лифт? А потом замечаю его и нервно сглатываю. Это один из тех старомодных лифтов с дверцами, которые надо открывать и закрывать. Он тесный, туда могут поместиться один или два человека… «Уютный», сказали бы некоторые. Лифт выглядит намного старше меня… а, может быть, и старше мамы с папой… и я не испытываю восторга от того, что мне придется им воспользоваться. Но все же любопытство пересиливает. Я вхожу в лифт, нажимаю кнопку третьего этажа, закрываю глаза и надеюсь на лучшее.

Лифт зловеще грохочет, но поездка оказывается милосердно короткой. И все же, когда он останавливается, я рывком распахиваю двери, едва не ломая ноготь. Но то, что я увидела, заставляет меня удивленно отшатнуться. Лифт открывается прямо в квартиру… Нет ни входной двери, ни чего-то подобного. И прежде чем я успеваю толком оглядеться, мои ноздри вздрагивают, В квартире явно пахнет гарью.

– Извини! – Ной выглядывает из-за угла. У него на руках цветастые кухонные перчатки, а в них я вижу форму для выпечки с обгоревшей губкой внутри. – Я пытался сделать пирог, но… Кажется, я не унаследовал кулинарных способностей бабушки. Сядь, расслабься на диване, пока я… выкину это.

Расслабиться? Мои ноги приросли к полу перед лифтом. Все горизонтальные поверхности холла покрыты вещами Ноя. Он, должно быть, открыл окно, чтобы выветрился запах гари, потому что ветер проникает в комнату и запах моря выводит меня из ступора. Ветром же приносит лист бумаги к моим ногам. Я наклоняюсь поднять его: это ноты с характерными каракулями Ноя. Фрагменты текста, кое-где зачеркнутые и переписанные, записаны под танцующими нотами мелодии. Я осторожно кладу находку обратно на маленькую тумбу, с которой она слетела, и прижимаю связкой ключей.

И наконец, вхожу в квартиру, а когда поворачиваю за угол, открываю рот от удивления, рассмотрев, какая она просторная. Кухня (где Ной бесцеремонно выбрасывает сгоревший пирог в мусорное ведро) открыта и переходит в гостиную и столовую, а два гигантских эркерных окна с симпатичными сиденьями под ними, на которых хочется свернуться калачиком с хорошей книгой, открывают, кажется, безграничный вид на море.

За исключением вида из окна все тут несет отпечаток… Ноя. Это убежище Ноя Флинна. Оглядываясь, я вижу как минимум четыре разных музыкальных инструмента. Там, где должен быть обеденный стол, стоит рояль, и несколько гитар прислонены к спинке дивана в форме буквы L. Даже диван определенно Ноя: он обит шоколадно-коричневой кожей, темно-серое покрывало с яркими желтыми акцентами переброшено через одну из подушек. Большие картины развешаны по стенам… Несколько фотографий идолов рок-музыки вроде Роберта Планта или Джимми Пейджа из «Лед Зеппелин» или просто огромное полотно, покрытое разноцветными пятнами. Тонкий Макбук Ноя, залепленный стикерами группы, лежит на низеньком столике рядом с горами пустых бумажных стаканчиков из-под кофе, громоздящихся почти на всех плоских поверхностях.

Это место кажется обжитым, хотя Ной провел тут всего несколько дней. Я невольно спрашиваю себя, кому оно принадлежит на самом деле и знает ли владелец, что Ной тут полностью обосновался и перекроил его под себя. Чем больше я смотрю, тем больше Ноя я вижу. Над камином (который выглядит так, будто им никогда не пользовались) даже стоят фотографии Сейди Ли и Беллы в рамках.

Сердце пронзает боль, когда я замечаю наш с ним снимок на «полароиде». Мы на пляже Брайтона, я обнимаю его, и мы широко улыбаемся в камеру. Его пальцы закрывают мои, прижимая меня ближе. Хорошие были времена.

– Ну ладно, кулинар из меня никакой, но по крайней мере я могу налить тебе чего-нибудь. Хочешь? – спрашивает он.

Горло у меня пересохло, и мне нужно чем-нибудь занять руки, так что я киваю.