Вигдис Йорт - Наследство [litres]

«Всем привет!» – так начинался мейл от Астрид, после чего она извинилась, что не давала о себе знать, но это потому, что была в отъезде. Так как раньше она свое мнение не высказывала, то напишет обо всем подробно сейчас. Главное для нас сейчас – это слушать друг друга, поэтому она тоже считает себя обязанной изложить свою точку зрения.

«Ситуация сложилась крайне неприятная», – писала Астрид. И сначала она очень сердилась. Насколько она понимает, первичной причиной конфликта стали чересчур низкие взносы, однако впоследствии недопонимание, недоверие и недостаток общения породили обвинения и обиды, и обстановка накалилась. Чтобы найти решение, следует вернуться к отправной точке: сумме взносов. Однако прежде чем она предложит свое решение, ей хотелось бы прокомментировать слова Борда о родителях.

Астрид писала, что не согласна с тем, будто отец и мать несправедливо отнеслись к нам и обделили нас в завещании. Напротив – они хотели разделить наследство между всеми поровну. В последние годы она провела с родителями немало времени, и они постоянно это повторяли. О том же говорится и в завещании. Они много раз радовались, что имеют возможность оставить детям наследство. Поэтому Астрид полагает, что мы должны осознавать, насколько нам повезло, и благодарить за это родителей. И поэтому она очень расстроилась, став свидетельницей гнева и злобы, обрушившихся на головы отца и матери. «Все мы несовершенны, – писала она, – и каждый может ошибиться. Мама с папой – не исключение». По словам Астрид, она сама совершала ошибки, да и мы все наверняка тоже. Ей печально смотреть, как расстраиваются родители оттого, что мы ссоримся из-за ценностей, созданных не нами самими, а появившимися в результате их долгого и нелегкого труда.

«Математическая справедливость очевидна, когда речь идет о деньгах, – писала Астрид, – но в отношении дач дело обстоит куда сложнее. Тем не менее подобные конфликты вполне решаемы, и наиболее распространенный способ – это установить рыночную стоимость дач и выплатить денежную компенсацию тем, кто не наследует сами дачи. В том, что родители решили передать дачи им с Осой, нет никакой несправедливости, если при этом мы с Бордом получим компенсацию. Основная задача – установить рыночную стоимость недвижимости. Многое свидетельствует о том, что первая установленная сумма взносов оказалась чересчур низкой, хотя они специально пригласили сертифицированного оценщика. Сейчас можно лишь сожалеть, что сумма была назначена лишь единожды, потому что это стало причиной усомниться в родительских намерениях и поводом обвинить мать с отцом в несправедливости.

Она, Астрид, вполне понимает слова Борда о том, что мы с ним оказались в проигрыше, однако считает, что мы должны понимать, на чем основано родительское решение, – как ей кажется, вполне оправданное. Это решение обосновано ситуацией, сложившейся в последние двенадцать-тринадцать лет, ситуацией, которая вполне устраивала маму и папу. «И это немаловажно», – писала Астрид. В последние годы они с Осой провели на Валэре, рядом с матерью и отцом, немало времени, и те по достоинству оценили их помощь. Теперь, когда дачи отошли ей и Осе, мать с отцом смогут по-прежнему приезжать летом на Валэр. Дачи принадлежат родителям, поэтому их решение, по мнению Астрид, нам следует уважать. То, что дачи получили она и Оса, – вполне справедливо и вовсе не удивительно, а то, что нам с Бордом вместо дач заплатят компенсацию – так это обстоятельства так сложились. Много лет назад, когда старая дача отошла нам, сестрам и брату, мы заключили соглашение об ее использовании и уплате коммунальных взносов. Но примерно тринадцать лет назад Борд перестал туда приезжать, и мы, сестры, взяли на себя финансовую ответственность и все расходы. Потом на старую дачу перестала приезжать Бергльот, хотя она время от времени наведывалась на новую дачу, а ее дети порой заглядывали и на старую. Тогда она, Астрид, и Оса поделили расходы пополам, но в последние годы Оса с семьей чаще приезжает на новую дачу, где они живут одни или вместе с матерью и отцом, поэтому теперь ей приходится решать некоторые практические задачи и там. За старую же дачу платила она, Астрид, и она же присматривала за домом. «Эбба и Тале с семьей проводили на старой даче одну или две недели каждое лето», – писала Астрид, но это она преувеличила. «А Сёрен, – продолжала Астрид, – приезжал туда по работе, и все с радостью приняли его. Если дети Борда захотели бы приехать, их встретили бы с распростертыми объятиями».