Юлия Гурина - Мы же взрослые люди [litres]

Они часто спорили друг с другом. И каждый стоял на своей теории блуда.

– Ты обманываешь женщин и играешь на грани. Это очень опасно. Зачем такие риски?

– А зачем искусственность? У меня не было ни одного прокола. Столько лет охоты. И все под контролем. Мужчина – охотник, самец, ему нужна добыча. Настоящая добыча, а не принесенная к ногам свежая туша.

– А ради чего охота? Охота в итоге всегда ради туши. Моя охота в банке, я охочусь тем, что зарабатываю деньги и имею право на первосортную тушу.

– Вот! Дело в том, что тебе нужна именно туша, тело, обезличенное, можно сказать, уже убитое и подготовленное для тебя, а мне нужна живая добыча. Чтобы она думала, хотела чего-то, чтобы она чувствовала и надеялась. У нее могут быть совсем маленькие сиськи или толстые лодыжки, но она зато читала, допустим, Пруста, и для меня это будет большей ценностью. Тогда это успешная охота.

– А мне надо, чтобы это был гарантированно хороший секс. И чтобы я не думал, как угодить массажистке (мне для этого и жены хватает). Честно говоря, мне все равно, что она там себе чувствует и думает и читала ли она Пруста. Да нахер мне это надо вообще. Она не будет из-за этого лучше отсасывать. Главное, чтобы работу делала хорошо. Ну и выглядела нормально, эпиляция чтобы качественная, а не бритвой. Вот тогда я чувствую порядок, что все происходит так, как и должно быть в этом мире.

Этот спор длился не один год. Время от времени друзья продолжали его за кружкой пива. Оба вдохновенно доказывали свою правоту. Теперь же Ринат сошел с дистанции. Тоха вытаскивал друга, пытался даже перетащить в свой лагерь и там (в лагере приверженцев платного секса) реанимировать врожденную мужскую потребность в полигамии. Затащил Рината к лучшей девочке. Можно сказать, от сердца оторвал.

Но, похоже, Ринат потерял интерес к похождениям в том виде, в котором они были необходимы ему раньше.

Что только люди не делают ради секса. Почему этот инстинкт невозможно обуздать? Зачем все эти лишние телодвижения? Почему бы вместо этого не расти духовно? Зачем этот звоночек в голове? Эти всплывающие пошлые картинки. Эта рука, лезущая в джинсы. Ведь все это пустое. Зачем этот оргазм, приближение которого обещает гораздо больше, чем сам он есть. Зачем эти неловкость и стыд, и мгновенное чувство омерзения к собственным же неуместным инстинктам? Почему это не уходит послушно, когда просто велишь мысленно этому уйти?

Ринат отбросил телефон после разговора с Тохой. Открыл ноутбук, зашел на порносайт. Не то чтобы Ринат ненавидел себя за это, скорее недолюбливал за возвращающийся инстинкт к размножению. Он постарался завершить все побыстрее. И снова стать выше всего этого. Хотя бы на миллиметр.

Через пару минут, после легкого душа, Ринат уже был бодр, по телу прокатывались приятные отголоски страсти. Он разглядывал Нину. На фейсбуке она смотрела на него беззаботно, ее волосы развевались от ветра. Он смотрел в ее глаза и пытался увязать в одно предложение «похоть» и «Бог». Где-то должна быть лазейка, где-то должны эти слова соединяться. Так, чтобы не вызывать внутри конфликта и отторжения. Где-то есть оправдание дикой злой похоти, наиболее сладостного, что он чувствовал во время секса, и того духовного растекающегося на всю землю чувства любви. Как-то это ведь можно состыковать, наверное… «У тебя же получилось», – мысленно обращался он к ней. «Значит, получится и у меня». Только бы понять, где стык.

Зима в этом году была хорошая. Много снега. Он красиво лежал на газонах. Сугробы постоянно обновлялись и все время были белыми. Жизнь вроде бы наладилась.

Сына определили в сад уже на полный день. Богдан готовился к саду, собирал свой рюкзачок в виде самолетика. Хозяйственный мальчик. В рюкзачке лежали его любимый Лева Грузовичок, банка из-под пластилина, подтяжки и букварь. Богдану остро был необходим каждый предмет. От других необходимых ста предметов Нина отговорила.

– Первую неделю вы забираете его после обеда. Приходите примерно к часу. Приводить надо обязательно до 8:30, иначе на ребенка не выписывается еда.

Строгие временные границы, которые ты обязан соблюдать, очень собирают размазанное по зимней квартире тело.

Богдан, страшно довольный, ходил гулять и всем хвастался, каждый раз прибавляя себе года.

– А сколько тебе лет? – спрашивал, как правило, он у совсем маленького малыша. Малыш в ответ молча чем-то с усердием занимался, например скреб лопаткой по снегу.