Игорь Савельев - Как тебе такое, Iron Mask? [litres]

ALEX: угадай кто ко мне пришел?

THEO: посол великобритании

ALEX: что за дурацкая версия

THEO: а что за дурацкий вопрос?

THEO: понятия не имею журналист полицейский санта тень отца гамлета

THEO: извини

Алекс помыл две кружки, а заодно и чужую тарелку. Несмотря на убогость и дешевизну, в хостеле ему нравилось: здесь никто не лез в душу и не выяснял, кто ты, что ты, чего шарахаешься по Москве, не хочешь ли выпить за компанию или спеть под гитару. Алекс насмотрелся такого в хостелах Мексики. Здесь – он никого не видел и не встречал. Во сколько бы ни приходил, он не заставал никого ни в коридоре, ни в колене коридора, где еле помещалась кухня. Алекс все равно старался не шуметь. Иногда кто-то был в общей ванной – оттуда был слышен плеск воды, – да под утро сквозь сон доносились порой голоса. И немытую посуду в раковине кто-то регулярно оставлял – скоты.

ALEX: буду тебе подсказывать он снял фильм про моего отца

THEO: погоди дай ка вспомнить этот ваш режиссер

THEO: как его зовут?

THEO: он еще оскар получил за уставшие от солнца

ALEX: да нет же фильм разоблачающий коррупцию

THEO: кто же это неужели кен лоуч?

THEO: не знал что он в москве

ALEX: да господи это не режиссер а политик

THEO: да я понял уже понял это я так прикалываюсь

THEO: что он хочет?

ALEX: понятия не имею

ALEX: вот пока делаю ему чай

THEO: чай ага водки ему предложи

ALEX: тут чувак который дежурит в этом хостеле типа портье по моему сейчас с ума сойдет

ALEX: сидит на меня таращится

ALEX: он его кажется узнал

ALEX: наверное сторонник на митинги его ходил

THEO: вот пусть он вам чай и делает

ALEX: ага как же ты бы видел здешний уровень сервиса

Возможно, этот длинноволосый балбес был арендатором, владельцем или, там, другом владельцев хостела. Во всяком случае, он дежурил всегда и со странным упорством – день и ночь – смотрел на планшете стендап, настоящий, американский (Алекс не сразу это понял). Но смотрел так серьезно, что, возможно, только ради языка. То есть в те моменты, когда было действительно смешно, он так сурово молчал, что хотелось подойти к нему и объяснить шутку.

Чай в комнату Алекс носил неспешно, в два захода: сначала кружки, потом вазочку с крендельками, здешнюю, общую.

– Кофе здесь только растворимый, поэтому я сделал чай, – как бы извинялся он. – Чай везде одинаковый.

– Ну не зна-аю…

– Вот странно. Англия же вроде страна эталонного чаепития, там культ чая, а все почему-то пьют эту дрянь из пакетиков, вот поголовно, на любом уровне, даже в Букингемском дворце… Нормального крупнолистового чая, который можно заварить, просто не найти. У нас в любом магазине – в пять раз больше выбор… Я говорю сейчас про Москву… – Алекс произнес эту светскую речь, отжимая и выкладывая свой пакетик прямо на полировку, и понимал, что дальше – ничего. Просто не о чем будет говорить.

– Бывали в Букингемском дворце? – осведомился гость.

– Нет. А почему вы спрашиваете? Собираете компромат и факты для нового расследования?..

Было сказано так, в шутку, однако гость и не посмеялся, и не обиделся. Он продолжал озираться, довольно бесцеремонно, теперь прихлебывая чай. Получалось, что он сидел, как на сцене, в центре большой комнаты. Сидел на стуле, вытянув длинные ноги, и штанины не ползли вверх и не были короче, чем нужно, что означало, скорее всего, что костюм сшит на заказ. От Алекса такое не укрывалось никогда. Комната же – четыре двухэтажные кровати у стен, почти казарма, трюм, третий класс «Титаника». Здесь не бывало солнечного света, но Алекса это как раз не смущало. Он просил у волосатого комнату более человеческих – человечных – масштабов, но его все равно поселили сюда. Алекс так и не понял, почему выкупить восьмиместный номер целиком будет дешевле, но, когда въезжал сюда, не было ни сил, ни желания это выяснять.

– Что? Не привыкли к такой обстановке?

Гость ответил не сразу. Не смутился и оглядываться не перестал.

– Вы, видимо, слишком долго жили за границей. Не знаете, что я довольно долго сидел в СИЗО и постоянно бываю в административных приемниках, – мягко укорил он Алекса.

– Ну теперь-то не будете бывать.

– Посмотрим.

Опять неловкая пауза, и непонятно, чем продолжать; тут Алекс оглушительно чихнул и полез за салфетками, потом долго сморкался.