Джулианна Маклин - Цвет неба

– Но живет ли душа после смерти? – спросил Мэтт. – Вот в чем вопрос.

Я посмотрела на него пристально.

– А как ты думаешь?

Ветер раздувал одну из непослушных прядей волос Мэтта. Он отвел глаза от горизонта и снова оглядел меня с ног до головы.

– Я ищу доказательства, – сказал он. – Как и ты. Хотя некоторые утверждают, что людям больше нужна вера, чем подтверждающие факты.

Он слегка повернул руль, чтобы приспособиться к изменившемуся ветру, и я восхитилась его точеным профилем.

– Есть ли она у тебя, Мэтт? Вера? – спросила я.

– Бывает иногда, – ответил Мэтт, – в определенные дни. Только, наверное, недостаточно часто. По крайней мере, пока. Мне кажется, как будто я чего-то жду – молнии с небес, неопалимой купины… Не знаю.

– М-м, – согласилась я со смешком. – Может быть, все становится на свои места, когда ты взрослеешь.

– Может быть.

Мэтт посмотрел на грот, который натянулся, как тугая струна, под ветром. И продолжил:

– Но я верю во все остальное, что ты говорила, что рай на земле возможен. И сейчас как раз такой момент. Не думаю, что бывает что-то лучше, чем сейчас.

– И я, – вторила я ему. – Надеюсь, что жизнь будет полна таких мгновений.

Мы улыбнулись друг другу, и что-то в моей душе дрогнуло – я ощутила и тоску, и страх.

– Есть хочешь? – спросил Мэтт, сменив тему и вместе с ней настроение. – Можем бросить якорь в какой-нибудь бухточке.

– Звучит неплохо, – подмигнула я.

Где-то после полудня мы причалили в крошечной тихой бухте.

Мы быстро управились с парусами, бросили якорь, а затем Мэтт сходил в кают-компанию и принес тарелку с бутербродами и бутылку охлажденного белого вина.

– Ты, наверное, скучаешь по всему этому в Чикаго, – сказала я, прислонившись спиной к транцу и глядя, как Мэтт смотрит в небо.

Я подняла голову вслед за ним – и увидела пушистое белое облако, медленно проплывающее над верхушкой мачты.

– Я иногда хожу на яхте по озеру Мичиган, – сказал Мэтт, опустив взгляд, и потянулся за бутербродом. – Но там все совсем иначе.

– В каком смысле? – поинтересовалась я.

Он откусил кусочек и сказал:

– Потому что все там выглядит как в океане и звучит озеро как океан. И вроде бы твои глаза тебя не обманывают – ты как будто бы в океане, но чего-то не хватает. Чего-то…

Мэтт сделал паузу, как будто ища подходящее слово.

– Чего-то самого главного, – произнес он, наконец, глотнув вина. – Как будто все твои чувства вдруг обмануты, потому что все пахнет как-то не так и на вкус совсем другое. Да, озеро Мичиган огромное, но оно пресное, и в воздухе ты не чувствуешь соли. И как только удаляешься далеко от берега, это отсутствие всякого запаха начинает действовать на нервы.

Мэтт положил руку на спинку сиденья.

– Там неплохо, но совсем не так, как тут.

– Никогда раньше об этом не размышляла, – сказала я, хотя ощущения сегодняшнего дня казались мне особенно яркими.

– Я думаю, когда растешь на берегу моря, – сказал он, – это у тебя в крови. От этого не уйти. Оно становится частью тебя.

– Тогда ты, наверное, хочешь вернуться, – спросила я, – и прожить остаток своей жизни здесь, у моря?

В последнее время мне было трудно представить себе возвращение в Кэмден после окончания института, трудно было себе поверить, что я когда-нибудь смогла бы остаться в своем родном городе. Но если бы Мэтт был рядом, если бы мы могли каждый день видеться – такая перспектива казалась мне идеальной.

– Да. Отчаянно хочу, – с чувством произнес он.

Удивленная его ответом, я нахмурилась:

– Тогда почему не возвращаешься? Почему бы тебе просто не собрать вещи и не вернуться?

Мэтт ответил не сразу. Словно хотел проигнорировать вопрос. Через некоторое время он откинулся на сиденье и посмотрел вниз, на тарелку бутербродов.

– Все не так просто, – сказал он тихо.

– Это еще почему? – не унималась я.

Мэтт окинул меня долгим взглядом и покачал головой, молча сказав тем самым, что не хочет об этом говорить.

И хотя я сгорала от любопытства, желая узнать что-нибудь о его жизни в Чикаго, не стала донимать расспросами. Что удерживает Мэтта там? Должно было быть что-то. Или кто-то. На меня нахлынул внезапный приступ ревности, когда я подумала про возможную девушку Мэтта, хотя он сказал, что его сердце свободно.

Я приказала себе быть терпеливой. Я никуда не тороплюсь. Мэтт обо всем мне расскажет, когда будет к этому готов.

Мы прикончили бутерброды и заговорили о книгах. Обсуждали все прочитанное нами за последние несколько лет, и Мэтт рассказал о сочиненных им коротких рассказах и о том романе, который так и не закончил. Роман был про мальчика из Нью-Йорка. Парень был сиротой и сблизился с престарелым бездомным, заменившим ему отца.