Пэм Дженофф - Пропавшие девушки Парижа [litres]

В каблучке был запрятан крошечный клочок бумаги. Мари осторожно развернула его и показала Грейс. Это была копия приказа, что Грейс обнаружила в украденной папке. Грейс снова полезла в чемодан, проверяя, нет ли в нем еще чего-нибудь любопытного, и вытащила маленький блокнот.

– Она всегда носила с собой блокнот, – с улыбкой заметила Мари.

Грейс принялась его листать.

– По делу девушек-агентов назначены парламентские слушания. И вот, смотрите… – Она показала на одну из записей Элеоноры: «Нужно, чтобы Мари дала показания о роли Директора».

– Значит, она приехала не для того, чтобы открыть мне правду. Она хотела с моей помощью доказать, что не имела отношения к радиоигре.

– Вы ей верите?

Мари смахнула с глаз волосы.

– Абсолютно. В словах Директора не было логики. Джулиан перед смертью сказал мне, что Элеонору настораживали радиограммы, но ей не разрешали прекратить радиообмен. Предать нас мог кто угодно, только не Элеонора. – Мари сникла. – Значит, она рассчитывала на меня, а я ее подвела. А теперь уже поздно.

– Может, и нет, – внезапно сказала Грейс: у нее возникла одна идея. Элеонора при жизни боролась за своих подопечных и погибла, добиваясь для них справедливости.

– Но что теперь можно сделать? Ведь Элеонора умерла.

– Умерла. Но чего она хотела больше всего на свете?

– Узнать правду.

– Нет, она хотела сделать правду достоянием гласности. Но не успела. Мы сделаем это за нее. – Грейс встала, протягивая Мари руку. – Давайте действовать вместе.

Нью-Йорк, 1946 г.

Месяц спустя в конце рабочего дня Грейс вышла из здания фирмы «Бликер и сыновья» и поехала на метро на север города – к месту пересечения Сорок второй улицы и Лексингтон-авеню. Там на перекрестке ее ждал Марк.

– А ты откуда тут взялся? – пошутила она. На этот раз она, конечно, знала, что он будет здесь. Оставив Марка в кабинете Фрэнки, Грейс убежала, чтобы отыскать Мари и придумать, как ей помочь. Когда она возвратилась на работу, он уже ушел. Марк сказал Фрэнки, что должен уехать по делу в Вашингтон. Она позвонила ему и извинилась. А то еще подумает, что после поцелуя она к нему охладела (на самом деле – наоборот). Он проявил понимание и, хотя вечером его ждали на работе в Вашингтоне, пообещал сообщить, когда в следующий раз будет в Нью-Йорке.

Марк сдержал слово: накануне вечером он позвонил и сказал, что приедет по делам в Нью-Йорк, и предложил встретиться, посидеть где-нибудь в баре. Грейс сразу же согласилась, и весь нескончаемый день на работе старалась не испортить прическу и макияж, с неподдельным волнением ожидая встречи с ним. Пожалуй, так она скоро привыкнет к этим ненавязчивым свиданиям раз в несколько недель, без каких-либо обязательств и сюрпризов.

– Значит, девушек предало само британское правительство? – начал Марк.

Грейс кивнула.

– Британцы старались внушить немцам, что никаких сбоев нет, что сеть по-прежнему действует. Поэтому они продолжали передавать сообщения, как будто все в порядке. Вели радиообмен, отправляли агентов и оружие. Им нужно было, чтобы передатчики работали, поскольку это давало возможность вводить противника в заблуждение относительно времени и места высадки войск коалиции.

– Но ведь это значит, что они посылали своих агентов прямо в лапы к немцам.

– Да. – Даже при наличии неоспоримых доказательств верилось в это с трудом. Грейс содрогнулась. Девушек-агентов арестовали, и УСО допустило, чтобы они исчезли без следа – в полном соответствии с требованиями программы «Ночь и туман». – Чтобы правительства так поступали со своими подданными…

Что ж, таков один из уроков войны. А немцы что творили с собственным народом? Уму непостижимо. Да и в других странах ситуация была не лучше. В Австрии и Венгрии граждане доносили на своих соседей-евреев, с которыми веками жили бок о бок.

– Где гарантия, что так действовали только британцы? – заметил Марк. – Американцы тоже придавали большое значение дезинформированию немцев непосредственно перед открытием второго фронта. Не исключено, что и они вели радиоигру. Но, скорей всего, мы никогда об этом не узнаем.

Попытаться можно, подумала Грейс. Если бы Рэкел снова провела их в архив Пентагона… Она отмела эту мысль.

– Почему правду не обнародовали после войны?

– Никто не хочет думать о прошлом. Видишь ли, все изменилось: на арену вышли другие игроки, сформировались другие коалиции. Русские внезапно стали Советами. Немецких ученых, помогавших убивать миллионы людей, вместо того чтобы судить, привезли в США, где они стали работать над созданием атомной бомбы. Британское правительство предпочло бы похоронить это дело.