Редгрейн Лебовски - Прыгай [litres]

Так Хельга размышляла вслух. Сидя у окна, они вместе с мамой смотрели на вечернее небо, затянутое тяжелыми снежными тучами. Мама приехала в больницу уже через полчаса после звонка доктора и осталась с Хельгой на целый день.

– Только для чего им становиться людьми? – Мама заправила за ухо прядь волос. – Какой в этом смысл?

– Звезды одиноки.

– Люди тоже одиноки, милая.

Хельга пожала плечами.

– Но они могут это изменить. В отличие от звезд, у них есть возможность выбора… Или нет, – добавила она, вспомнив утренний разговор с доктором.

Дождавшись прихода мамы, Хельга последовала совету: попыталась выпустить боль. Впервые за многие годы она плакала в маминых объятиях, рассказывала о своих страхах и делилась самыми потайными мыслями. Так странно… Но приятно. С детства Хельга часто скрывала ото всех свои слезы и печали, опасаясь, что Матиас с парнями будут смеяться над ней – тогда это казалось настоящей катастрофой. Даже повзрослев, она не научилась поступать иначе. Но в этот раз она не сдерживала эмоций и не подбирала слов. Хватит.

– Мы рождаемся и умираем. Приходим и уходим. Весь мир построен на движении, и ничто не вечно…

Мама обняла Хельгу за плечи.

– Ты мыслишь в слишком глобальных масштабах.

– Ну кто-то же должен, – вяло улыбнулась она.

– Ты не голодна?

– Немного.

– Тогда спущусь в кафетерий, возьму нам что-то на ужин. – Мама накинула на плечи свитер и взяла сумочку. – Чего бы ты хотела?

– Ведро мороженого, картошку фри и огромный сэндвич с тунцом.

– Хорошая попытка.

– Чертова диета! – закатила глаза Хельга. – Тогда что-то без жира, сахара и вкуса, пожалуйста.

– Совсем другой разговор. – Мама наклонилась и поцеловала ее в щеку. – Спасибо, что позвала меня.

– Спасибо, что пришла.

Оставшись в одиночестве, Хельга взяла с прикроватного столика мобильный и набрала номер Оливера. Он ответил после третьего гудка:

– Я как раз собираюсь к тебе.

– Хорошо, но я хочу сказать тебе кое-что важное… Сейчас.

– Погоди, Новакова, я сяду. Прозвучала кодовая фраза «Я хочу сказать тебе кое-что важное», а значит, разговор будет долгим. Ты меня бросаешь? Нет, это вряд ли. Хочешь-таки угнать тот трамвайчик и сбежать на Карибские острова? Если что, я в деле, даже уговаривать не придется.

Она рассмеялась и недовольно покачала головой, хотя Оливер и не мог этого увидеть.

– Прекрати валять дурака! Я серьезно.

– Я тоже. Ты только представь: солнце, пляж, золотистый песок…

– Ладно. – Хельга перестала смеяться. – Просто слушай… Рядом с тобой мне хочется жить и бороться. Я хочу победить болезнь, но это не в моих силах. Будь моя воля, я бы отдала все на свете, лишь бы остаться с тобой как можно дольше. Я могу бесконечно сожалеть о многом, но никогда не пожалею о том, что много лет назад встретила мальчика с желтым шариком, мальчика, который научил меня прыгать, мальчика, который отыскал нашу «Книгу» и сделал все, чтобы приключения ожили.

– И что ты хочешь этим сказать? – сдавленно прошептали на том конце провода.

– Что я люблю тебя, Оливер.

– Ты в курсе, что это можно сделать с помощью всего трех слов, вот этих, последних? – Он вздохнул. – До чего же ты меня напугала! Я уже начал думать, что случилось что-то плохое и ты… Господи. Ну что же ты за человек-то такой?

– Не пытайся отнять у Матиаса титул королевы драмы, – снова рассмеялась Хельга. – Он так легко его не уступит.

– Приеду и откручу тебе уши, – в голосе Оливера слышалась улыбка.

Мама вернулась в палату с подносом, полным еды.

– С кем ты разговариваешь? – шепотом спросила она.

– С Оливером.

– Дай, пожалуйста, трубку. Мне нужно кое-что ему сказать. – Она поставила поднос на стол и взяла телефон: – Оливер, если ты куда-нибудь собрался, лучше отмени все планы и останься сегодня дома. В кафетерии по телевизору крутят экстренное сообщение, предупреждают о сильной метели и плохой видимости на дорогах.

Мама нажала на кнопку громкоговорителя, так что Хельга смогла услышать ответ Оливера:

– Спасибо. Погода еще не испортилась, думаю, я успею до начала снегопада.

– Не стоит, милый. С Хельгой все хорошо, вы можете увидеться завтра. Впрочем, даже если ты успеешь, застрянешь здесь на всю ночь, дороги заметет.

– Так даже лучше, – хмыкнул Оливер. – Устроим ночные посиделки с группой поддержки, будем жаловаться на снег, пить какао и есть трдельники.

– Решать тебе. Но будь осторожен.

– Конечно, спасибо!