Редгрейн Лебовски - Прыгай [litres]

Брусчатка под ногами была старой и стоптанной, по обе стороны тянулись разноцветные дома: желтые, розовые, оранжевые. Из приоткрытого окна на втором этаже доносились аромат свежеиспеченного картофельного пирога, чьи-то голоса и приятная музыка. Витрины здешних магазинчиков были заполнены винтажными вещицами, потрепанными книгами и куклами. Невообразимое количество самых разных кукол – больших и маленьких, старых и новых, красивых и жутковатых… Они громоздились на стендах и специальных подставках, взирая на прохожих десятками глаз. Хельга и Оливер иногда замирали у витрин, представляя себя кукловодами и придумывая представления, в которых эти куклы могли бы сыграть.

Хельга и Оливер выбирали улицы наугад, не сверяясь с путеводителем, и в конце концов заблудились. Не желая портить очарование момента, они ни у кого не спрашивали дорогу и не искали ее на карте, а просто наслаждались прогулкой. Ведь какое это приключение, когда знаешь, что тебя ждет впереди? Сейчас они шагали по улочке, которая змейкой вилась между старыми домами и была такой узкой, что напоминала скорее переулок.

– Лола, расскажи мне свою тайну, – произнес Оливер. Сунув руки в карманы брюк, он то и дело поглядывал на вечернее небо, укутанное густыми сумерками.

– Какую из двух: милую или грустную?

– Однозначно вторую.

– Не сомневалась. – Хельга рассмеялась, выждала несколько секунд, собираясь с мыслями, а затем сказала: – Есть у меня одна тайна, Тео… я ужасная трусиха.

– Все мы чего-то боимся.

– Да, но я боюсь не совсем привычных вещей вроде высоты, темноты или пауков. Нет. Я боюсь собственных чувств и поэтому делаю вид, будто ничего не происходит, в то время как происходит все .

Они как раз вышли на небольшую площадь, залитую тусклым светом фонарей. Здесь располагались несколько магазинов и летняя терраса ресторанчика, где на первый взгляд не осталось ни единого свободного столика.

Оливер молчал. Его глаза были полны печали, а губы плотно сжаты.

– Прости, я, кажется, расстроила тебя, – сказала Хельга. Озвучить эту мысль она решилась по одной простой причине: сейчас вместо нее здесь была Лола.

– Это не так. – Он покачал головой. – Мне… Ты говоришь о себе, но словно описываешь меня. Я немного удивлен. – Оливер взял Хельгу за руку и потянул за собой. – Предлагаю продолжить разговор внутри. Ты была здесь раньше? – поинтересовался он, указывая на ресторанчик.

– Нет, никогда.

– Я тоже. – Он взбежал по ступенькам, ведущим к входной двери, над которой красовалась вывеска «Синий пес Кассандры».

– Какое чудное название, – заметила Хельга, поднимаясь следом. Она и не подозревала о существовании подобного заведения.

В помещении царил хаос красок и форм. Казалось, сюда стащили все, что другие предпочли бы выкинуть: столики и стулья из разных гарнитуров; разномастные плафоны, вазы, посуду и ковровые дорожки, которых, к слову, было чересчур много. Это место напоминало скорее квартиру старого затворника, чем ресторан, но, несмотря на свою нелепость, явно пользовалось популярностью: зал был почти полон. В пестрой форме официанта, уже спешащего к Хельге и Оливеру с меню в руках, преобладали ярко-зеленые оттенки. От этого даже заслезились глаза.

– Добрый вечер! – как-то излишне бодро поздоровался он. – Столик на двоих или к вам еще кто-то присоединится?

– Здравствуйте, – сказал Оливер. – Надеюсь, что нет.

– Хорошо. – Его взгляд на мгновение задержался на наклейках кардиомонитора Хельги. – Следуйте, пожалуйста, за мной.

Ловко маневрируя между беспорядочно расставленными столиками, Хельга и Оливер добрались до дальней стены зала. Предложенный столик располагался возле большого аркообразного окна, откуда открывался вид на внутренний двор. Там разбили мини-садик с низкими деревьями и аккуратно подстриженными кустами.

– Позовите меня, когда определитесь с заказом, – попросил официант.

Он многозначительно постучал указательным пальцем по бейджику с именем Марек, оставил меню на столе и исчез с удивительной скоростью.

– Можете не торопиться, – бросил вдогонку Оливер и отодвинул для Хельги стул.

Устроившись поудобнее, она коснулась огромного хрустального шара – тот стоял возле подсвечника с мерцающей красной свечой.

– Я умираю от голода, – сказал Оливер, заняв место напротив. – Здесь хорошо!

– И странно, – улыбнулась Хельга.

– Уютно.

– Эксцентрично.

– Твоя взяла. – Он рассмеялся, а затем вытащил из рюкзака подарочную коробку с большим шелковым бантом и, положив ее перед Хельгой, сказал: – Было бы неуместно дарить что-то незнакомой девушке, поэтому скажу сразу: это не тебе. Но я буду благодарен, если поможешь мне и передашь это завтра Бэмби.