Редгрейн Лебовски - Прыгай [litres]

– Почему ты больше не тренируешься? – спросила она.

– Что? – пролепетал Матиас. Вопрос явно сбил его с толку.

– Тренировки. – Хельга нажала на «паузу». – После моего ухода ты тоже перестал тренироваться. Вы не попали на конкурс, но в следующем году будет еще один.

У Матиаса был такой вид, словно его стукнули по голове чем-то тяжелым.

– Ты что, серьезно?

– Да. Это ведь мне нельзя бегать, а не тебе. Ты, Ян, Томаш и Оливер – вы с детства и дня не могли провести без своих занятий в берлоге. А теперь ты торчишь дома со мной…

– Прекрати! – он оборвал ее на полуслове.

– Матиас, это важно. Я хочу, чтобы ты вместе с ребятами вернулся к тренировкам.

– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.

Хельга исподлобья взглянула на него.

– Ошибаешься. Я все понимаю. Просто…

– Я не собираюсь это слушать! – Матиас вскочил с дивана и пулей вылетел из гостиной. Хлопнула дверь в его спальню, а затем в квартире воцарилась гнетущая тишина.

Закрыв лицо ладонями, Хельга откинулась на спинку дивана и вздохнула. К счастью, родителей не было дома, иначе они уже сбежались бы на вопли Матиаса. Возможно, Хельге не стоило касаться этой темы сейчас… Слишком рано.

Мобильный в кармане пиликнул тоненькой трелью. Достав его, Хельга увидела сообщение от Оливера:

«Случайно подслушал телефонный разговор моей мамы с твоим папой. Похоже, она устраивает сегодня ужин. Увидимся вечером, Бэмби. P. S. Захвати “Книгу приключений”».

Она ответила:

«У тебя появился план?»

Оливер не заставил ее долго ждать: «Скоро узнаешь».

Совместные семейные ужины не были редкостью. Хельге очень нравились родители Оливера, а они всегда относились к ней как к собственной дочери. Так или иначе, это была прекрасная возможность развеяться и снять напряжение, которое в последнее время становилось все сильнее и давило со всех сторон.

Ужин удался на славу. Хельга так наелась, что едва могла дышать. Отодвинув тарелку с десертом – самым вкусным в мире лимонным пирогом – она откинулась на спинку кресла и вытянула под столом ноги.

– Дорогая, налить тебе еще чаю? – поинтересовалась сидевшая напротив мама Оливера, высокая светловолосая женщина с мягкими чертами лица и большими зелеными глазами. Она носила круглые очки в тонкой черной оправе, любила платья и отдавала предпочтение массивным украшениям. Все в ее образе гармонично сочеталось.

– О нет, что вы, Тереза. – Хельга покачала головой. – Спасибо, все было очень вкусно! Особенно пирог… Если вы не захотите поделиться рецептом, мне придется пробраться к вам ночью и похитить его.

Тереза звонко рассмеялась.

– Я рада, что тебе понравилось. – Она перевела взгляд на Оливера, ерзавшего на стуле возле Хельги. – Но его испек Оливер. Он хорошо справляется не только с итальянской кухней, но и с выпечкой. Особенно сладкой! Ты разве не пробовала его фирменный «Красный бархат»? Я не устану повторять, что ему стоило стать кондитером.

– Что? – Хельга злобно покосилась на Оливера. – Ты же клялся, что кондитерское дело не твой конек! На вечеринке ко дню рождения Лидии Виолетте пришлось угрожать тебе, чтобы ты сварил шоколадно-мятный соус.

– Он не любит об этом говорить, – тем временем продолжала Тереза. – Только талант не скроешь… Оливер прекрасно умеет печь.

– Это все ложь, – сказал он, вызывающе посмотрев на мать.

– Нет, правда.

– А я говорю, что ложь.

– Хочешь сказать, что твоя мама обманщица? – спросила Тереза.

– Моя – нет, а вот вы, дамочка, вполне, – парировал Оливер.

Тереза рассмеялась.

– И в кого ты такой, не пойму. – Она встала из-за стола и взглянула на мужа, Мартина, который увлеченно рассказывал родителям Хельги о своей последней поездке в Вену. – Давайте перейдем в гостиную, там будет удобнее.

– Замечательная идея, дорогая, – оживился тот. – Пойдем, у нас припрятана бутылка отменного вина! Заодно покажу вам снимки, которые успел сделать в перерывах между концертами.

Превозмогая сонливость, Хельга неохотно поднялась с места.

– Лжец, – шепнула она Оливеру.

Он никогда не рассказывал ей о своих скрытых способностях, более того – врал.

– Это все клевета, – вздохнул он. – Клянусь!

– Даже не надейся… Тебе придется многое мне объяснить. – Хельга предостерегающе подняла указательный палец.

Расположившись на полу перед диваном, Хельга окинула взглядом гостиную. Здесь было много предметов из дерева и декоративного камня. Значительное место отводилось коллекции виниловых пластинок с классической музыкой: ими были уставлены полки, тянущиеся вдоль одной из стен. Родители Оливера были скрипачами и познакомились, учась в консерватории. Сын не унаследовал их способностей и не интересовался игрой на музыкальных инструментах – по крайней мере, насколько было известно Хельге. Хотя она уже сомневалась, ведь еще каких-то пять минут назад она ничего не знала о «Красном бархате».