Андрей Шляхов - Доктор Данилов в ковидной больнице

– Не злись, пожалуйста, я же за тебя волнуюсь.

– А что со мной может случиться? Ну – дадут выговор. Ну – снимут с заведования. Переживу, не впервой огребаю ни за что. Пока.

Про третью придирку Данилов рассказывать жене не стал, потому что она была не просто идиотской, а маразматической. «Одевальщица» Елена Борисовна машинально вместо «Данилов» написала на защитном комбинезоне «Аднилов». Кроме департаментских чиновников на это никто и внимания не обратил, потому что случай был не единственный, как минимум раз в неделю кого-то подписывали с ошибками. Ничего страшного, всем и с ошибками понятно кто есть кто. Но предводитель проверяющих сфотографировал спину Данилова и написал в акте: «находился в реанимационном зале с чужой фамилией на комбинезоне». Маразматический маразм! Мама, скорее иди сюда, мы шпиона поймали! Данилов потребовал добавить: «но имя, отчество и должность были указаны правильно». Предводитель покочевряжился, но дописал…

Валерий Николаевич не знал, кого ему рвать на мелкие кусочки и куда эти кусочки швырять. Господи, да что же это такое?! Шесть с половиной лет руководить больницей, сделать из того г…на, которое она собой представляла в тринадцатом году, настоящую конфетку, тщательно просеять кадры, держать всегда руку на пульсе, подготовить переход в департамент и получить такой удар!

Удар мог оказаться роковым, и Валерий Николаевич прекрасно это сознавал. Громкий скандал, а оправдаться нечем – кругом виноваты.

Дура Лахвич поторопилась избавиться от пациентки, у которой не подтвердился диагноз коронавирусной пневмонии. Она ее и не смотрела толком и уж, тем более, не расспрашивала. Глянула на томографическое заключение и подписала выписной эпикриз. А пациентка взяла, да умерла возле собственного подъезда спустя час после выписки.

Дураки концы в воду прятать не умеют. Он их так прячут, что концы на метр из воды высовываются. Разумеется, Лахвич в первую очередь подумала о инфаркте или инсульте, как о наиболее вероятных причинах внезапной смерти. Разумеется, никакой кардиограммы в день выписки не снимали – зачем ее снимать, если пациентка не жалуется на сердце? Довольно и вчерашней, которую сняли при поступлении. Разумеется, Лахвич решила подстраховаться. Сбегала к заведующей отделением функциональной диагностики Кирсановой, подруге своей закадычной, попросила у нее нормальную кардиограмму и вклеила эту кардиограмму в историю болезни Скурмажинской, как снятую в день выписки. Задним числом вписала назначение и через функциональную диагностику провела. А вот показать подруженции своей настоящую кардиограмму Скурмажинской, чтобы та подобрала что-то максимально похожее, Лахвич не догадалась. Схватила первую попавшуюся, идиотка этакая. Это бы еще ладно, всегда можно сослаться на то, что медсестра перепутала фамилии, когда подписывала кардиограммы. Может же человек ошибиться, особенно при большой нагрузке. Но конец неприятной истории оказался много хуже ее начала.

Тело Скурмажинской увезли в тринадцатый судебно-медицинский морг. Заместитель по организационно-методической работе Яковлев пообещал Валерию Николаевичу «решить вопрос с моргом в положительном ключе». Какие-то у него там друзья имелись. Поклялся, мерзавец, что если насильственной причины смерти судмедэксперт не найдет, то укажет в заключении внутричерепное кровоизлияние вследствие разрыва аневризмы артерии. Замечательная причина, снимающая все вопросы к больнице. Аневризма небольшого кровеносного сосуда никак не проявляет себя до тех пор, пока не произойдет разрыв с кровоизлиянием. Тут, как говорится, взятки гладки – трагическое совпадение. С таким же успехом аневризма могла разорваться и неделей раньше, и десятью годами позже. Чтобы Яковлев старался активнее, Валерий Николаевич намекнул ему на то, что по уходе в департамент порекомендует его на свое место. Пусть радуется, дурачок, тешит себя несбыточными надеждами. «Дурень думкою богатеет», гласит известная украинская пословица. Как раз про Яковлева, таким только думками и богатеть, поскольку больше нечем.

Но у дурня что-то сорвалось или просто не заладилось. В результате тело вскрывал не тот, кто должен был это делать. Согласно заключению эксперта, причиной смерти послужила острая сердечно-сосудистая недостаточность, развившаяся на фоне инфаркта миокарда в ишемической стадии. Самый «свежачок», первые сутки процесса. Однако, не первый час, потому что в пораженной зоне успели произойти изменения, которые появляются примерно через шесть часов после нарушения кровоснабжения сердечной мышцы. Получается, что Лахвич выписала пациентку со свежайшим инфарктом, который обязательно проявился бы на кардиограмме…