Андрей Шляхов - Доктор Данилов в ковидной больнице

– Да у нас же все окна внутрь открываются, – напомнил Данилов. – Это для мытья рам старого образца приходилось из окна высовываться, но таких рам давно уже не осталось. По крайней мере, в московских медучреждениях.

– Значит – суицид.

– Зачем сразу так мрачно, Олег Сергеевич? Может, какой-то придурок удрал из отделения через окно…

Прав оказался Дерун. Медсестра-раздевальщица, дежурившая у выходного шлюза, рассказала Данилову, что из окна пятого этажа соседнего корпуса, выпала пациентка шестого отделения. Обстоятельства неясны, потому что в момент падения она была в палате одна, но скорее всего – причиной стало расстройство психики.

– Стало быть, коронавирус и головной мозг поражает, – вздохнула медсестра, – вот уж пакость, так пакость.

У Данилова были определенные подозрения на этот счет, но в реанимационном отделении трудно понять, что именно привело к психическим нарушениям – интоксикация, недостаток кислорода или же непосредственное действие вируса на нервные клетки и сосуды, питающие головной мозг.

По поводу происшествия главный врач назначил внеочередную онлайновую «административку» – совещание больничных начальников.

– Все и так все знают, – сказал Валерий Николаевич, – так что обойдемся без предисловий – сразу к делу. Полине Дмитриевне я уже сказал все, что думаю по этому поводу, но повторю для всех. Да – мы не можем посадить дежурную медсестру в каждую палату, у нас и без того медсестер не хватает. Но мы можем внимательнее присматриваться к нашим пациентам и можем воспрепятствовать несанкционированному открытию окон…

– Да нормальная она была, нормальная! – перебила главного заведующая шестым отделением Лахвич. – Полностью в своем уме! Я сама с ней за полчаса до этого разговаривала во время обхода и ничего странного не заметила. А уж внимание я ей уделяла, коллега как-никак. Она не в помрачении сознания из окна выбросилась, а намеренно-осознанно…

Лахвич через слово всхлипывала, но глаза у нее при этом были сухими, видимо эмоции продолжали бушевать, а слез уже не осталось.

– Те, кто намеренно-осознанно с собой кончают, Полина Дмитриевна, обычно оставляют предсмертные записки, – строго сказал главный врач. – «В моей смерти прошу никого не винить…» и так далее. У вас такой записки нет, насколько мне известно.

– Может ее ветром сдуло с подоконника! – затряслась Лахвич. – Или она забыла ее написать, ну мало ли что… Но я вам жизнью своих детей клянусь, что она была нормальная, в своем уме!

– Господа! – вмешался заместитель главного врача по анестезиологии и реаниматологии Бутко. – Что мы так неуважительно – «она» да «она»? У покойницы имя есть…

В этот момент в кабинет ворвалась Гайнулина.

– Владимир Александрович! – взмолилась она, падая на стул. – Подействуйте, пожалуйста, на Семенову! Мне сейчас «томографическая» сестра Вера пожаловалась, что Семенова ее «тупой п…ой» обозвала. Так же нельзя! Она против нас всю больницу настроит, и никто никогда ни в чем нам навстречу не пойдет! Я понимаю, что она пробивная, как танк и никого не боится, но вы лучше поручите общение со службами кому-нибудь другому. Лаской же больше добьешься, чем угрозами и оскорблениями, это общеизвестно. Завтра вы захотите кому-то срочно томографию сделать, а вам откажут, потому что у них очередь и всем надо срочно! Я с этой кутляк попробовала поговорить по-хорошему, так она меня к вам отправила. Мне, говорит, Владимир Александрович важное дело поручил, и я его делаю как могу.

– Хорошо, Альбина Раисовна, – мягко сказал Данилов, – я с ней сегодня же поговорю. Как следует. Дело делом, а оскорблять людей нельзя. Если у вас все, то прошу прощения – у меня административка. Кстати, а что означает «кутляк»?

– Ой, я этого не говорила, а вы не слышали! – ответила Гайнулина и быстро вышла из кабинета.

Данилов вернулся к совещанию в том момент, когда главный врач давал ценные указания.

– …сделать так, чтобы окна нельзя было открыть самовольно. Я не знаю, как вы это обеспечите, и знать не хочу, но окна должны открываться только в присутствии медперсонала! Вентиляция у нас работает хорошо, так что в постоянно открытых окнах нет никакой необходимости. А проветривание можно производить одновременно с уборкой помещений.

– Ручки с окон можно открутить, – вставила главная медсестра Цыпышева. – Пришла, вставила ручку, открыла окно, проветрила, закрыла, ручку унесла с собой.

– Анна Геннадьевна дело говорит, – одобрил главный. – Пусть старшие сестры организуют снятие и хранение ручек.