Катя Миллэй - Море спокойствия

– Ну и как? У меня получилось? Скажи, я уничтожил тебя?

Она кивает. Я вновь смеюсь – это единственное, на что я сейчас способен.

– Офигеть. – Я не перестаю смеяться; мне кажется, будто я схожу с ума. Вскидываю руки вверх – я сдаюсь. – Поздравляю. Ты хотела, чтобы тебя уничтожили? А вышло еще лучше, потому что ты и меня угробила, Солнышко. Теперь мы оба – ничто.

Она не двигается с места. Взгляд устремлен в пол. Руки сжаты в кулаки, как и у меня.

Я сажусь, поскольку меня не держат ноги. Наклоняюсь вперед и прижимаю ладони к глазам. Мне не видно, но я точно знаю, что она все еще тут.

– Убирайся к чертям из моего дома.

– Я ведь предупреждала тебя: не стоит меня любить, – шепчет она, словно уговаривает саму себя.

– Поверь мне, Настя. Я нисколько тебя не люблю.

Она уходит, бесшумно затворив за собой дверь.

Я впервые назвал ее по имени.

Настя

Настя. В его устах это имя подобно звуку разбивающегося стекла. Меня уничтожило не то, что я переспала с Джошем. А совсем другое: его голос, его лицо, ужас в его глазах из-за того, к чему вся эта ситуация привела. Он смотрел на меня так, словно не мог поверить в то, как я поступаю. И его не стоит в этом винить – я и сама не могла поверить. Но все равно так поступила, потому что не могу иначе.

Настя

Моя жизнь превратилась в ад, и я это заслужила. Но я могу справиться с болью, раз она – результат моего осознанного выбора.

Дрю теперь ходит передо мной на цыпочках, а я всячески его избегаю. Не хочу втягивать его в эту историю. Он часть жизни Джоша. Почти все время я провожу с Клэем. Или одна. Мне было бы легче переносить одиночество, если б я нравилась самой себе. Но сейчас я себе не нравлюсь. Нисколько.

Труднее всего для меня четвертый и пятый уроки, потому что там я неизбежно встречаю его и не могу притворяться, будто в моей жизни его никогда не существовало, как делаю это в остальное время. Словно это может как-то помочь. Словно тут в принципе что-то может помочь. Я могла бы сделать вид, что не наблюдаю за ним, что моих решимости и самоуважения достаточно, чтобы не дать ему заметить мой взгляд, но мне не хватает дисциплины. Каждый день я твержу себе, что не стану смотреть, но потом все равно смотрю. К счастью, он ни разу не заметил, как я гляжу на него. Потому что он вообще не смотрит в мою сторону. Оно и не нужно. Ведь я его не заслуживаю.

В мире еще, должно быть, полно таких Джошов Беннеттов. Но только не для меня. В моей жизни он был единственным.

А я его упустила.

Однажды Марго садится рядом со мной за кухонный стол. Я в это время делаю вид, будто сосредоточенно читаю стихотворение, в котором мне ни слова непонятно. В последние дни я практически постоянно занимаюсь домашней работой. А сколько миль пробегаю – не сосчитать.

– От моего внимания не ускользнуло, что теперь ты вроде как снова живешь здесь, – говорит она.

Я продолжаю сверлить взглядом строчки стихотворения, как будто от этого слова внезапно отделятся от страницы и вплывут в мою голову.

– Я спросила бы, не желаешь ли ты об этом поговорить. – Она легонько улыбается, пытаясь как-то завязать разговор, но это бессмысленно. Сейчас все бессмысленно. В том числе я сама.

Я даже стала на выходные уезжать к родителям, чтобы меня не ждали на воскресные ужины. Возможно, это единственный мой осмысленный поступок.

Никто из родных не спрашивает, с чего это я вдруг начала приезжать. Меня просто принимают без слов.

В один из моих приездов мне вручают еще один подарок на день рождения. Поскольку от телефона я отказалась, мама дарит мне фотоаппарат. Он довольно простенький, не такой навороченный, как у нее, но дело не в нем самом. Она дарит мне частичку себя. Взамен утраченной частички меня. Я не знаю, хорошая это идея или нет, но мне уже порядком надоело постоянно оценивать чужие поступки, пытаться их предугадать. Я начинаю постигать, в чем заключается настоящая проблема: она – во мне. У меня больше нет Джоша. Я и Дрю, по сути, потеряла. И теперь мне нужна мама. Я так сильно хочу почувствовать тепло той самой безоговорочной любви, что готова заплатить любую цену. Впервые за последние три года я способна в этом признаться, пусть пока только мысленно.

Мы по-прежнему с ней не разговариваем, но когда-нибудь все может быть.

Мама показывает мне, как пользоваться фотоаппаратом; мы ходим с ней повсюду и фотографируем все подряд. Она даже не достает меня по поводу того, какой выбирать формат изображения и как выстраивать композицию. Временами у меня может дрогнуть рука, и кадр оказывается испорчен, но мы не обращаем на это внимания.