Марина Аромштам - Белый верх – темный низ [litres]

И так же спокойно он ел кусочки вареного лука, которые иногда попадались в супе. Будто в расползшемся луке нет ничего отвратительного. Или как будто в ложке нет никакого лука.

Папа стал что-то рассказывать о своих родных и о детстве, когда дожил до семидесяти лет. И перед этим ему обычно требовалось выпить.

Но ему вспоминалось сложно: воспоминание выскакивало то одним боком, то другим. Да еще над ним, видимо, сильно довлел «канон» – как можно и нужно вспоминать о войне.

…В эвакуации мама, твоя бабушка Вера, варила луковый суп – из мороженого лука. Такая вкуснотища! Знаешь, на что похоже? На кисель. Но несладкий. За этим луком мама ходила на колхозное поле…

…Бабушке с двумя детьми приказали эвакуироваться – уехать из Москвы на «место распределения». Там, куда они прибыли, нечего было есть: продуктовые карточки выдавали по месту работы, а работы на новом месте бабушка не нашла. Не было там работы. Не брали ее никуда. А ей детей кормить надо.

И тогда кто-то надоумил бабушку Веру пойти за луком на колхозное поле.

Был октябрь, считалось, что урожай собрали. А после уборки поле охранялось не очень бдительно. К тому же ударили заморозки. Если что-то там и осталось, то все равно замерзло.

Поэтому бабушка Вера взяла ведерко, детский совочек и пошла на колхозное поле. Накопала полведра лука…

А когда вернулась домой, у нее на груди одежда была разорвана.

Вообще-то бабушка была очень опрятной…

…Бабушка Вера ходила за луком на колхозное поле. То есть ходила этот лук воровать у государства. Смешно, но так считалось. Если б ее поймали, могли и наказать… Но бабушка Вера решила об этом не думать, потому что Зиночка с голода стала есть собственные какашки. Зиночке был всего год. Это папина маленькая двоюродная сестричка. Зиночка и ее мама, бабушкина сестра, были с ними в эвакуации.

Маленький папа помнит, как Зиночка ела какашки. Они с Левой стояли рядом и смотрели на Зиночку. Что с нее было взять? Совсем неразумный ребенок. А папе тогда уже было шесть, а Леве исполнилось три. И они, конечно, не стали делать, как Зиночка.

Но есть им сильно хотелось.

И бабушка Вера пошла в поле за луком.

Там ее увидел охранник. Он поднял ружье и направил на бабушку:

– А ну, следуй за мной!

Но бабушка вдруг впала в ярость. Она отпихнула ногой ведро и закричала:

– Лучше сразу стреляй! А дети пусть с голоду сдохнут!

Тогда охранник опустил винтовку и пробурчал сквозь зубы:

– Топай отсюда, мать. Вместе с луком своим. Но чтоб тебя больше здесь не было!

Бабушка Вера вернулась домой и сварила луковый суп. Маленький папа помнит, как некрасиво была разорвана бабушкина одежда. А вообще-то бабушка была такой опрятной…

…Очень хотелось есть. Годовалая Зиночка стала есть собственные какашки. Мама Зиночки это увидела и зарыдала в голос, совсем как на похоронах. Тут даже соседка проявила сочувствие и принесла для Зиночки плошку с кашицей на донышке. Кашица была совсем жиденькой… А папе и дяде Леве кашицы не принесли. И тогда бабушка Вера отправилась в поле за луком, хотя знала: поймают ее – могут и расстрелять.

Когда она возвратилась, что-то в ней было не так. Она все старалась запахнуть поплотнее кофту. Но маленький папа все же заметил, что под кофтой разорванная одежда. Когда кофта случайно распахивалась, под ней обнаруживался болтающийся клок. Этот клок был какой-то страшный. Ведь бабушка Вера всегда одевалась очень опрятно…

Бабушка в поле наткнулась на охранника. Он хотел ее арестовать. Но бабушка не испугалась. Она рассердилась. Ужасно. И так рванула одежду на груди, что та затрещала:

– Арестовать? Да подавись своим мороженым луком! А дети пусть с голоду сдохнут!

И тогда охранник сказал:

– Убирайся отсюда, мать. Вместе с луком своим. Но если еще раз увижу…

Бабушка Вера принесла домой полведра лука. И сварила луковый суп. Суп из лука похож на кисель. Это было так вкусно!..

…Охранник наставил винтовку прямо на бабушку, но она разорвала одежду, схватила дуло руками и притянула к груди…

(«– На, стреляй в грудь, которой я младенца кормлю! – крикнула работница.

Солдат выстрелил, работница упала…»

Кажется, это из романа Горького «Мать»?..)

Они бы не выжили в эвакуации, если б не тетя Маня, еще одна бабушкина сестра. Тетя Маня была врачом и работала в это время в госпитале под Рязанью. У тети Мани были дрова и продуктовые карточки. Тетя Маня прислала письмо: пусть они приезжают к ней. Она как-нибудь их устроит.