Уильям Сароян - Повести и рассказы

— Здесь ей не найти нас, — сказала Фанни. — Так что давай куда-нибудь переправимся.

— Пойдем в виноградник и поедим винограду, — сказала Ева.

— Пойдем лучше туда, где арбузы, и посмотрим, попадется ли нам спеленький, — сказала Фанни. — Арбузы уже собрали, сезон их кончился, но, может быть, нам попадется подходящий.

— Хорошо, — сказала Ева. — Я арбуз люблю. — И они пошли тихонько, не разговаривая. Потом Ева сказала: — Я люблю мою маму. Я люблю брата, но больше всех я люблю папу.

— Почему? — сказала Фанни.

— Такого, как он, нет, — сказала Ева. — Он носит меня на руках. Он разговаривает со мной. Он рассказывает мне сказки. Он рассказывает мне всякие смешные вещи, чтоб я смеялась. Он смотрит на меня, и это лучше всего. Он смотрит на меня, и я вижу, что он меня любит.

Они пришли к арбузным грядкам возле оросительного канала. Арбузов было немного, и те маленькие, неуклюжие и какие-то грустные на вид.

— Вот этот годится? — сказала Ева.

— Для свиней, — сказала Фанни. — Это брак.

— Разве это не арбуз?

— Арбуз, но забракованный, то есть негодный. Он маленький, кривобокий и внутри не красный и не сладкий. Он бледный и почти без вкуса. Но мы найдем хороший. Когда был сезон, мы собрали сотни хороших. Но всегда бывают еще и несколько запоздалых.

Они побродили среди грядок, и Фанни то и дело ударяла ногой по негодным арбузам и разбивала их, причем с серьезнейшим видом. Ева наблюдала за ней и дивилась, почему это Фанни не смеется, делая такие забавные вещи. Ева попробовала ударить по арбузу, но у нее получилось не так, как у Фанни. Арбуз даже не треснул. Ева не тронула его больше, но посмотрела на него так, словно сознавала свою грубость и теперь раскаивалась. Бедный маленький «брак».

— Вот он, — сказала Фанни. И нагнулась над довольно крупным и ладным арбузом. Она постучала по нему костяшками пальцев, потом сказала: — Спелый. Сейчас мы его разломаем и съедим всю середку. — Она оторвала арбуз от плети, взяла его в обе руки и направилась к оросительному каналу. Она подняла арбуз над головой, потом уронила его. Он треснул. Фанни просунула руку в трещину, разломала арбуз на две половинки, и вот он был перед Евой — весь красный с мелкими черными семечками. — Вот твоя половинка, — сказала Фанни, — а вот моя. Ешь середку.

— Хорошо, — сказала Ева. — И большое тебе спасибо, Фанни Уолз.

— Ах, — сказала Фанни, — до чего ж ты воспитанная. Ешь арбуз — и все. Дня через два он бы сгнил. Мы набрели на него как раз вовремя. — Она запустила пальцы в самое сердце арбуза и вырвала целый кусок без семечек. — Вот как это делается, — сказала она. — Вот как едят арбуз. Сердцевина в нем лучшее.

Она жадно съела все, что было у нее в руке, до последней крошки. Ева сделала то же, что и Фанни, и стала так же жадно есть сердцевину своей половинки.

Было сладко и вкусно, и сидеть там, где они сидели, было приятно; медленно текла вода по каналу, повсюду вокруг росла трава, и солнце уже зашло, но свет его еще оставался, и цвет травы все еще был зеленым, а очертания листьев — четкими.

И хоть Ева и чувствовала, что живот ее набит до отказа и даже вздулся, ей все же хотелось продолжать. К тому времени, когда она доела последнюю крошку сердцевины и еще немного от остатка арбуза, Фанни уже кончила и стояла в ожидании, так что Ева тоже поднялась с места, и они пошли доигрывать игру.

— Ох, эта Фэй! — сказала Фанни. — Она просто ни во что не умеет играть. Ведь мы были как раз там, за этой самой кучей, и только потому что отходили назад, у Фэй не хватило ума догадаться. Бьюсь об заклад, что она до сих пор никого не нашла. Я на ее месте за две секунды всех бы застукала.

— Конечно, — сказала Ева, ибо она не сомневалась, что Фанни так бы и сделала.

Смеркалось. Они медленно подошли сначала к оливе, потом к миссис Блотч.

— Где Фэй? — сказала Фанни.

— По-моему, где-то во дворе, вас ищет, — сказала миссис Блотч.

— Где Флора?

— Наверное, прячется.

— Где Рад? — сказала Ева.

— Тоже, наверно, прячется.

— Фэй никого не находит, — сказала Фанни. — Мы набрели на спелый арбуз, разломали его и съели.

— Да, — сказала Ева.

Когда уже совсем стемнело, они увидели Рэда и Флору, медленно бредущих к оливе. А спустя минуту они увидели и Фэй. Сойдясь у дерева, они стояли все и смотрели друг на друга, не говоря ни слова. Они притихли, потому что игра кончилась и потому что наступил вечер.

После того как они вернулись из церкви и пообедали, Уоррен Уолз рассказал жене всю правду о той ночи, когда он побывал у Сюзи.