Уильям Сароян - Повести и рассказы

— Сделай мне одолжение, — сказал он. — Прилетай сегодня вечером. Хоть на два часа, но прилетай непременно.

— Постараюсь, — сказал Дейд. — Но освобожусь я очень поздно. Ты не заснешь?

— Не засну.

— Постараюсь. Но раньше полуночи не смогу, а может, в час и даже в два или в три, если это не слишком поздно.

— В любое время, Дейд.

— Я постараюсь.

Со стола скоро убрали. Дети снова затеяли игру на лужайке, взрослые сидели за столом, а кто стоял возле со своим стаканом в руке.

Ивен стоял с Бартом, потягивавшим пиво. Отец и сын оба были чистые, бритые и во всем свежем: белые рубахи нараспашку, белые спортивные брюки и мокасины. Юноша, как и Уоррен Уолз, ни словом не обмолвился о минувшей ночи. Он расспрашивал о Станфорде.

— Приедешь туда, позвони мне, — сказал Ивен. — Я сведу тебя к людям, которых надо будет тебе повидать. Сколько тебе еще учиться в твоем колледже?

— Год, — сказал Барт, — но я хочу уже сейчас что-то себе наметить. Вполне может случиться, что в последнюю минуту я надумаю ехать учиться где-нибудь на востоке. Я бы очень даже надумал, если б не Коди. Профессию себе выбрать я все никак не могу, так что раз уж просто ехать учиться, то лучше — в другой конец страны.

— Пожалуй, что так, — сказал Ивен. — Может, попробуешь в адвокаты?

— Нет, — сказал Барт. — Я ненавижу препирательства. Не по мне это дело. Тут, насколько я понимаю, задача в том, чтобы добиться истины и… ну, я так думаю, правосудия. Но это совсем не то, что происходит в действительности. Для адвокатов дело чести и гордости укрыть истину, исказить ее, помешать ей. Кто-то может, конечно, стать и настоящим адвокатом, заинтересованным в истине и правосудии, но я сомневаюсь, чтоб он продержался долго или далеко пошел.

— А медицина?

— Не для меня. Я не могу быть рядом с чужой болью и не чувствовать ее. Я буду чувствовать ее все время, так что серьезной помощи от меня не дождешься.

— Учителем?

— Ну, это было бы прекрасно, если б я мог надумать, чему учить. — Поразмыслив с минуту, он сказал: — Больше всего мне хотелось бы путешествовать, но это не профессия. Кроме того, на это нужны деньги. Денег же иначе как работой не добудешь.

— А ты не подумывал о море? Ну, например, кругосветное плавание? Я знаю одного парня из Главного пароходства, который может устроить тебя матросом. Немного тренировки, и ты отлично справишься.

Глаза у юноши заблестели.

— Я всю жизнь мечтал о чем-нибудь в этом роде, — сказал Барт. — Вот что мне действительно подошло бы! В колледж возвращаться не обязательно. Мне, наверно, и платить будут, как вы думаете?

— Разумеется.

— И у нас будут стоянки в больших городах и можно будет отлучаться на берег?

— Я не уверен, но, видимо, да.

— Так значит, вы потолкуете с этим человеком? — казал юноша. — Я готов ехать. Я готов пройти необходимую тренировку. Прислуживать у стола или что-нибудь такое мне не подойдет. Я хочу иметь дело с самим судном. — Он извлек из заднего кармана конверт, вынул из него письмо, а конверт дал Ивену: — Здесь мое имя и адрес. Телефон — Кловис, 121, но если вы забудете, оператор соединит и так. Вы думаете, есть у меня шансы? Ведь это как раз то, чего мне хотелось бы.

— Шансы у тебя есть, — сказал Ивен. — А ты не хочешь сказать отцу?

— Нет. Я подожду, пока все выяснится, — сказал Барт. — Не хочу, чтоб он зря расстраивался. Ведь дело может не выгореть. А если выгорит, я объясню ему все так, чтоб он не тревожился. Я поговорю с ним, как только мне станет известно, когда я отплываю и когда вернусь. Если все насчет этого будет ясно, тогда что же, тогда все ясно и беспокоиться не о чем. Я даже смогу узнать, в каких местах побываю, откуда и когда ему ждать моих писем. Он не станет беспокоиться, если все будет ясно, но если нет, он будет беспокоиться, и может, даже так сильно, что я сам начну беспокоиться за него, а это, черт побери, глупо. Сколько продлится плавание?

— Месяца три, я думаю. Допустим, четыре. А может, и все пять.

— Что такое пять месяцев? — сказал юноша. — Что шесть? Что год? Конечно, если дело тебе по душе. Я хочу ехать. Я просто не дождусь, когда поеду. Главное не то, что вокруг света. Главное поехать. Всю свою жизнь я провел здесь, почти восемнадцать лет. Не то чтобы мне осточертело или наскучило, но, если хотите, я вам кое в чем признаюсь. Я никогда не встречал здесь девушки, на которой захотел бы жениться. Мне нравились те, которых я знал, но хочется посмотреть и на других. На самых разных и в разных странах. Хочется увидеть, какие они бывают. Может, я вернусь домой и женюсь на здешней, но прежде чем я это сделаю, я хочу увидеть других. Хочу перевидать их всех. Хочу знать, что делаю и почему. То есть, я не хочу, чтобы то, что я должен сделать, сделалось бы так, а не иначе потому только, что я оказался в это время там-то, а не где-нибудь еще и так далее и тому подобное. Вы понимаете, о чем я?