Жорж Старков - Анархо

После схватил жертву за уши, притянул почти вплотную к собственному, сокрытому маской лицу.

— Слушай и запоминай, ублюдок! — шипел вкрадчиво, уставившись прямо в испуганные до безумия глаза. — Если я или мои товарищи ещё раз увидим тебя с дурью — ты труп! И передай всем своим «коллегам», что с ними будет то же самое. И ещё… Если ты сейчас не расскажешь всё-всё-всё о той дряни, что ты задвигаешь школоте… О том, где и по чём берёшь, кто поставляет и откуда… Кто конкретно в нашем районе ваш сраный бизнес крышует и вообще… Не выложишь всё, что только есть за твоей поганой душонкой — ты покойник…

Светлое пиво мелкими глотками стремилось внутрь, поднимаясь вверх мягкой прохладой, мало-помалу, успокаивающей гудящую голову. Полупустой спортбар располагал к тому, чтобы, в окружении дерева столов и лакированного камня стен, привести то и дело сбивающийся с ритма маховик собственного разума в нормальный темп мысли. Никаких сломанных рук, продавших брату билет на тот свет… Никаких порывов вернуться и добить мерзавца… Никаких сожалений и стенаний о прошлом, настоящем и вероятном будущем… Просто пиво. Просто немые экраны, с трансляцией чемпионата Италии. Просто плечо верного товарища рядом.

Мелкий барыга Марк остался за городом. Вероятно, после, собравшись с силами, поплёлся на трассу и пробовал размахивать переломанными руками, в надежде остановить попутку. Шарик уехал развозить свои пивные кеги. Что ж, работа… Бэкхем опять заверялся к какой-то девице. Молодо, горячо… Так, как и должно быть. Остался лишь Барбер, и то по делу. Остался бы рядом, если бы дел не было — этого Лидс знать не хотел. Достаточно и того, что есть. А думать категорией «если» — занятие бесполезное и даже губительное.

— Во сколько завтра похороны? — нарушил протяжное молчание Барбер, жестом указав заскучавшему официанту повторить пару пива.

— В десять. Но, я, наверное, не пойду, — уставившись в блюдце с фисташками, без выражения пробормотал Лидс.

— Чего так?

— Мать не хочет. Думает — из-за меня всё это.

— С чего это, вдруг?

— Спроси у неё! — фыркнул Лидс.

— Не, я обойдусь, — открестился Барбер. — Ты сегодня так же у меня останешься?

— А можно?

— Да, без проблем. Я своих в Абхазию отправил. Ещё две недели там откисать будут. Так что, пока чувствуй себя как дома. Ну, а потом надо будет что-нибудь придумать.

— Надо, — обречённо кивнул Лидс. — Не знаешь, комнату никто по дешёвке не сдаёт?

— Нет, не знаю. Глянь на досках объявлений в ВУЗах.

— Гляну, как время будет. Ты не боишься домашних самих на море отпускать? — сменил Лидс тему.

— А чего мне бояться? — искренне удивился Барбер.

— Ну, ребёнок маленький, жена молодая…

— За ребёнком моя следит лучше, чем ФСБ за оппозицией. А насчёт молодой… Знаешь, Миша, — как-то по особому, даже с каким-то отблеском тоски взглянул он в пустоту перед собой, — если чему-то суждено быть — оно будет. Мне кажется, нельзя удержать то, что уже расползается на части.

— А у тебя расползается?

— Я не знаю. Вижу, что что-то не так, но не понимаю что именно. Это неуловимое, в воздухе висит, но для понимания невозможное. Так паскудно всё это…

— Что паскудно? — прервал его излияния знакомый бархатный баритон.

Златан без лишних церемоний опустился на свободное место. Рядом, также не обременяя пространство сотрясением описанными в книгах по этикету правилами, уселся чуть полноватый, но оттого выглядящий ещё более значительно, мужчина. Он, молча, протянул руку Барберу, Лидсу, кивнул уже спешащему выставить на стол прошлый заказ официанту. Тот понял всё без слов и мигом метнулся обратно к стойке. Знал, что именно нужно принести и лучше бы сделать это в разумное время. То есть, побыстрее. Ведь Игоря Будду в заведении знали, и злить попусту не хотели.

Будда получил своё прозвище отнюдь не от некоторого внешнего сходства с индийским принцем Сиддхартха Гаутамой, а благодаря взвешенности практически всех решений. Так или иначе, все они играли на руку лидеру самой многочисленной городской группировки футбольных хулиганов. Даже когда казалось, что Будда ведёт себя крайне неразумно, его действия всегда приносили очки в незримую копилку, как личную, так и банды в целом. Во многом из-за качеств своего лидера, «Citizens crew», образовавшаяся на переломе тысячелетий, буквально за четыре года превратилась в очень мощное объединение и стала считаться самой топовой боевой фирмой в городе.