Павел Селуков - Халулаец

С последним обстоятельством смириться было сложнее всего. Оно казалось непоправимым, как ампутация. Помню, я тогда дни напролет читал Библию, надеясь вычитать там какие-то смыслы повыше любви и собственной безопасности. Вообще, хоть за окном и была зима, мне казалось, что я попал в какую-то нескончаемую осень. Я осыпался, понимаете? Как глупый тополь осыпается листьями в сентябре, так и я осыпался смыслами, целями, мужеством. Мне не то чтобы ничего не хотелось, скорее я перестал понимать саму природу желания. Бездействие стало главным моим занятием. Я мог часами созерцать потолок, безучастно читать Новый Завет, бесчувственно думать о том, почему все так произошло. Я даже пробовал молиться, но получалось слишком фальшиво даже для меня.

Седьмого января в мою дверь постучали: тук-тук, тук-тук-тук, тук-тук. Это был особый стук, по которому я понимал, что пришли свои. На всякий случай захватив со стола нож, я открыл дверь. На пороге стояла девушка в коротенькой юбке и куцей дубленке.

— Привет.

— Привет. Меня зовут Алиса.

— Бывает. Ты кто?

— Я от Виталика.

Алиса протиснулась в комнату. Я захлопнул дверь и повернулся к девушке:

— Что Виталик попросил тебя передать?

— Ничего. Я — подарок тебе на Рождество. За все уплачено, не беспокойся.

Алиса сняла сапоги и дубленку. Бросила сумку на стол. Оперлась на него попой и закурила. Я сел на кровать. Мой взгляд источал иронию.

— Значит, мой приятель обеспокоился и прислал мне проститутку. Очень мудно.

Алиса пристроила сигарету в пепельницу и села на кровать. Податливая пружина прогнулась и притянула нас друг к другу.

— Я тебе не нравлюсь?

— Нравишься. Просто я не в настроении. За сколько он тебе заплатил?

— За два часа. Могу сделать минет, если хочешь.

— Без презерватива?

— Да.

— И часто ты практикуешь такую открытость?

— Нет. Только когда клиент мне симпатичен.

— Я польщен, Алиса. Но тебе лучше уйти. Правда. Вот...

Я приподнял матрас и вытащил из-под него тысячу рублей.

— Это тебе за обманутые ожидания. Уходи.

Алиса взяла деньги, но уходить не торопилась.

Помолчали.

— Как тебя зовут?

— Господи, да зачем тебе?

— Тебе сложно, что ли?

— Меня зовут Никита. Довольна?

— А на самом деле?

Я глянул на девушку удивленно:

— Ладно. Меня зовут Павел.

— Почему ты наврал, Павел?

— Привычка. Люблю анонимность. Ты ведь ее тоже любишь?

— Почему это?

— Потому что Алиса.

— Нет. Это мое настоящее имя. Хочешь, паспорт покажу? У меня с собой, в сумке!

— Не надо. Так и быть — верю.

Но ей почему-то очень важно было показать мне паспорт. Гордеева Алиса Николаевна, 1990 года рождения, город Краснокамск.

— Ну все. Теперь как порядочный человек я должен взять над тобой шефство.

— Что такое шефство ?

— Опека. Чтобы маленькая девятнадцатилетняя девочка из Краснокамска перестала работать проституткой.

— Лучше скажи спасибо, что маленькая девочка из Краснокамска героином не колется.

— Спасибо, Алиса. А сейчас тебе пора уходить.

— Не прогоняй меня. Не хочу сидеть дома одна. Рождество же.

— Ты чтишь Рождество?

— Что значит чтишь ?

— Ну... Тебе важно, что родился Иисус Христос.

— Я не знаю Иисуса Христа. Знаю только, что он родился, а потом его на кресте распяли. Так ведь?

— Так. Но между этими событиями тоже кое-что было.

— Что?

— Нагорная проповедь, например.

Алиса рассмеялась.

— Что тебя развеселило?

— Нагорная. Как микрорайон. Я там комнату снимаю, кстати.

Помолчали.

Алиса снова закурила. Я встал с кровати и открыл форточку. Морозный воздух ворвался в прокуренное помещение.

— Знаешь, о чем я думаю?

— О чем?

— Мы могли бы приготовить праздничный ужин, а ты бы рассказал мне про Христа.

— Как влюбленная пара, да? Может, гирляндочки еще повесим? За руки возьмемся и все такое? Свечки зажжем?

— Ты злой. Ладно. Я пошла.

Алиса схватила сапог и стала ожесточенно его надевать.

— Не уходи. Давай расскажу тебе про Христа.

Девушка посмотрела на меня в упор и отложила сапог.

— Хорошо. Ляжем?

— Любишь слушать лежа?

— Я все люблю делать лежа.

— Теперь понятно, почему ты выбрала эту профессию.

— Очень смешно.

Мы легли на кровать, и Алиса тут же забросила на меня ногу. Я промолчал.

— Вначале обратимся к первоисточнику.

Я потянулся за Новым Заветом, но взять его не успел. Комнату разодрал треск ломаемой двери. Я мог бы выпрыгнуть в окно, но почему-то не захотел оставлять Алису. Вместо этого я сдернул ее с кровати и засунул в шкаф.