Иван Ильин - Россия. Путь к возрождению (сборник)

Есть закон, который надо продумать и усвоить раз навсегда: внешнее давление, со всеми его угрозами, насилиями и муками, и духовный огонь, во всей его непроизвольности и священной властности, чужеродны друг другу («гетерогенны»); они суть проявления различных сил и сфер, причём высшая сила (дух) властна над низшею, она может вызвать её к жизни и остановить её изнутри; но низшая сфера не властна над высшей: внешней силе подчинено только внешнее. Вот почему прав Шопенгауэр 40, когда он говорит: «Вера подобна любви, её нельзя вынудить. И потому это рискованная затея – пытаться ввести её при помощи государственных мероприятий…», и прав русский поэт, сказавший о духовном творчестве:

Без этой свободы человеческая жизнь не имеет ни смысла, ни достоинства, и это самое главное. Смысл жизни в том, чтобы любить, творить и молиться. И вот без свободы нельзя ни молиться, ни творить, ни любить.

1. Веровать и молиться можно только самому, по доброй воле, искренно, из глубины. Нельзя молиться по приказу и не молиться по запрету. Молитва по приказу не нужна ни Богу, ни себе, ни людям; и тот, кто запрещает молиться, делает вредное, противорелигиозное дело. Отсюда – свобода верования, исповедания и любви.

2. Любить можно только самому, искренно, по доброй воле, из глубины. Нельзя любить Бога, родину и людей по приказу и перестать любить в силу запрета. Вынужденное оказательство преданности, расчётливый, казённый патриотизм есть притворство и обман; такое притворство ни к чему хорошему не ведёт; такой обман никому не нужен. Любовь не загорается по поведению и не угасает по предписанию, она невынудима, и притом всякая любовь, и ко всему: и к Богу, и к людям, и к делу, и к природе, и к идеям. Отсюда – свобода духовной любви и убеждений.

3. Творить можно только по вдохновению, из глубины, свободно. Нельзя творить по приказу и не творить по запрету. Вспомним жалобы Иоанна Дамаскина, которому старец запретил вдохновенное пение:

И так во всём. Как предписать законы вдохновенью? [32] Ср. у Пушкина. Родословная моего героя. «Зачем крутится ветр в овраге» 44 … Ср. также «Поэту» – сонет. Как подавить ищущую мысль разума? Можно ли вынудить живой и полноценный, нравственно-творческий поступок? Что стоит жизнь без творчества, творчество без вдохновения, вдохновение без свободы? Отсюда – свобода духовного творчества.

Не признающий этой свободы и такой свободы как основы жизни и как духовной необходимости приравнивает человека животному, умаляет человеческое достоинство. Он заставляет человека лгать — Богу, себе и людям. Он искажает естество человека, превращает людей в чернь и, создавая инквизицию или тиранию, готовит себе самому или своему народу печальное будущее.

Свобода есть воздух, которым дышит вера и молитва. Свобода есть способ жизни, присущий любви. Отвергать это может лишь тот, кто никогда не веровал, не молился, не любил и не творил; но именно поэтому вся жизнь его была мраком, и проповедуемое им искоренение свободы служит не Богу, а бесу. Не потому ли таких людей называют мракобесами?

Однако не означает ли это, что человеку подобает формальная и безмерная свобода? Не есть ли это свобода творческого разнуздания, свобода разврата в любви, свобода религиозных извращений и бесчинств?

Понимать «внешнюю свободу» человеческого духа как формальную и безмерную было бы глубокой и опасной ошибкой, ибо внешняя свобода («не заставляй, не прельщай, не запрещай, не запугивай»…) даётся человеку именно для внутреннего самоосвобождения, именно от него она получает своё истинное значение и свой глубокий смысл.

Что же есть «внутренняя» свобода?