Сергей Головачев - Лысая гора [издательство «Алетейя»]

Мало кто из проезжающих по Столичному шоссе догадывался, что неприступный по всему периметру крутой склон горы именно в этом месте прерывался, образуя сквозной проход шириной в шестьдесят шесть с половиной метров. Гора словно расступалась в стороны, разделяясь на два отрога, которые выглядели с высоты парения херувима как громадная подкова или как гигантские рога дьявола.

Пропуская людей в глубокую впадину внутри себя, ведьмина гора словно заманивала их в ловушку. После того, как широкие плавни Днепра ушли в сторону, здесь ещё долгое время оставалось небольшое озеро, заселённое русалками, а когда и оно высохло, сквозной проход перегородил огромный котлован, вырытый строителями Лысогорского форта для водяной флеши.

По обе стороны от котлована, заросшего ныне тростником и очеретом и скрытого от трассы столетними плакучими ивами, пролегали две тропы. Одна, довольно широкая, уводила вдоль правого отрога горы в Ведьмин яр. Другая тропинка, зажатая между левым отрогом и высохшим озером, заводила в узкое ущелье Русалочьего яра. Эта развилка двух троп и была главным входом на гору.

С противоположной стороны над высохшим озером нависал отвесный утёс срединного хребта, разделявшего оба яра и заросшего до самого низа грабовой порослью.

— Это и есть та самая меловая гора, — совсем недавно рассказывал здесь гид, — куда прилетала на половой щётке королева всех ведьм булгаковская Маргарита. Именно с этого отвесного обрыва она прыгнула вниз головой и «лёгкое её тело, как стрела вонзилось в воду, и столб воды выбросило почти до самой луны».

Да! — загорелись глаза у Лады, самой благодарной из его слушательниц, — а затем она полетела на левый берег, где её встретили нагие ведьмы и русалки, а козлоногий поднёс ей бокал шампанского.

— Да, всё так и было, — кивнул головой гид, — но к сожалению, сейчас левобережная Лысая гора из безлюдного места превратилась в густонаселённый жилой массив Радужный. Что же касается данного утёса, то после ухода военных он стал печально знаменитым.

— Почему? — удивилась Лада.

— Потому что именно с этой меловой горы многие девушки стали вскоре бросаться вниз головой, накладывая на себя руки. Правда, сейчас это сделать уже невозможно, поскольку весь склон, как видите, полностью зарос деревьями, а само озеро высохло.

— А где же сейчас они кончают жизнь самоубийством? — осклабилась похожая на лошадь девушка с массивной, выдвинутой вперёд нижней челюстью, некрасиво обнажив при этом верхнюю десну.

— На самом краю Мертвецкой рощи, — ответил гид, — но поскольку это место не является целью нашей экскурсии, показывать его я вам не буду.

— А правда, что в этом озере, — высунув изо рта длинный, как у ящерицы, язычок и облизав им губы, поинтересовалась ещё одна экскурсантка, — водились раньше русалки?

— Правда, — кивнул гид. — Оно так и называлось ранее — Русалочьим озером. Кстати, тут до сих пор на дне лежат их останки.

— Жуть какая! — всплеснула руками Лада. — То есть получается, что русалками здесь становились утопленницы, покончившие жизнь самоубийством?

— Именно так, — подтвердил гид, — кроме того русалками становились ведьмы, которых насильно здесь утопили монахи. Правда, это было ещё в те времена, когда Лысая гора принадлежала Киево-Печерской лавре. Но самое интересное другое: здешние русалки несколько отличались от обычных.

— Чем же? — с любопытством спросила Лада.

— У здешних русалок хвост был не рыбий, а змеиный.

— Как это! — изумилась Лада. — Разве такое бывает?

— Здесь, на Лысой горе, и не такое бывает. А всё потому, что именно тут на дне высохшего озера находилось раньше и до сих пор находится капище Велеса.

— Велеса? — недоумённо переспросил похожий на кролика лопоухий мужчина в очках. — А разве не Перуна.

Капище Перуна расположено на вершине горы, и мы обязательно на нём побываем, — ответил гид, — а сейчас мы с вами спустимся на дно озера, где находится капище Велеса.

Обогнув плакучую иву, склонившую зелёные ветви до самой земли, экскурсанты спустились вслед за гидом в котлован, сплошь заросший сухим метровым тростником и очеретом. Сизые метёлки на иссохших стеблях, доходивших кое-кому до плеч, колыхались под ветром, создавая иллюзию волн камышового Чермного моря, которое расступилось перед Моисеем, чтобы пропустить идущих вслед за ним иудеев.

— А представьте, что иногда, — обернулся к экскурсантам идущий впереди гид, — это озеро превращается в огненное озеро.