Лори Спилман - Счастливые сестры Тосканы [litres]

– Теперь ясно, – говорит Люси, – а то я думала, что ты надеялась замутить с каким-нибудь старичком.

Поппи в шутку хлопает ее по плечу и садится рядом со мной за стол:

– Помнишь, Эмилия, когда мы еще только планировали наше путешествие, я пообещала тебе рассказать про маму? И вот теперь ты наконец-то все узнаешь.

Я смотрю на заглавную страницу в стопке: «История Поппи: глава последняя, 1961 год».

1961 год, Италия – США

Рико не мог выбраться из-за Берлинской стены, и моей единственной поддержкой стала Роза. Без нее я бы просто сломалась. Это сестра заставляла меня каждый день вставать с кровати. Она выгуливала меня по рынкам и помогала заботиться об Иоганне.

Несмотря на крайне подавленное состояние, я продолжала кормить Иоганну грудью, а малышка не теряла аппетит и быстро набирала вес. Сестра проявила сострадание и перестала уговаривать меня отправиться вместе с ней в Америку. Она понимала, что это бесполезно, ведь, даже узнав о возведении Берлинской стены, я не захотела покинуть Италию. Я была уверена в том, что однажды Рико непременно вернется и, когда этот день настанет, я должна ждать его в Равелло.

Через месяц после родов, в понедельник утром, Роза наконец признала свое поражение.

– Ну что же, la mia sorella testarda, – сказала она, складывая выстиранное белье, – видно, никакая сила не способна заставить тебя поехать со мной в Америку. Ладно, тогда завтра мы собираем вещи: к концу недели ты должна вернуться в Треспиано.

– В Треспиано? Но зачем? Мой дом в Равелло.

Сестра резко развернулась, держа в руке пеленку:

– Нет, Паолина, я больше не могу помогать тебе с дочкой. Через десять дней я уезжаю в Америку, а ты будешь жить с родителями.

И тут мне стало страшно. Я была матерью-одиночкой без гроша в кармане, и выбора у меня не было. Я понимала, что без помощи родителей просто не смогу растить Иоганну. Но при мысли о возвращении на ферму мне становилось дурно.

– Как думаешь, мама будет сильно злиться? – спросила я, надеясь, что, несмотря ни на что, мои страхи окажутся напрасными.

– Sì. Думаю, что да. Но разумеется, не так, как папа. Он просто вне себя.

Я охнула:

– Ты что, все им рассказала?

– Прости, Паолина. Так получилось. Не могла же я до скончания века скрывать это от родителей.

Я посмотрела на малышку, которая в тот момент сосала мою грудь, и с надеждой произнесла:

– Они полюбят Иоганну, она же их внучка.

Роза покачала головой:

– Полюбят? Ее? Ох, сестренка, как ты можешь быть настолько наивной? – Она посмотрела на меня так, будто я несмышленыш, которому надо объяснять очевидные вещи. – Наша мама – гордая женщина. Ты и сама прекрасно это знаешь. Представь, какое это для нее унижение. Сначала дочь, вопреки родительской воле, сбежала с немцем. А через год она возвращается с внебрачным ребенком, и вся деревня об этом знает. Это разобьет ей сердце. Я-то всегда буду тебя любить, Паолина. Но вот мама? Боюсь, что нет.

У меня сдавило виски. О каком бы счастливом будущем я ни рассказывала своей малышке, сама я в тот момент в него не верила. Я представляла, как она, незаконная дочь шлюхи Фонтана, будет жить на ферме, презираемая бабушкой и дедушкой, как над ней будут насмехаться наши односельчане. И тогда я в первый раз почувствовала злость на Рико. Как он мог нас оставить? Как он мог предпочесть родителей жене и ребенку?

– Ну когда же он за нами приедет? – вслух спросила я.

– Рико не вернется, пойми уже наконец. – Сестра протянула ко мне руки, но я уклонилась от ее объятий.

– Ты не можешь этого знать.

– Коммунисты возвели вокруг Восточной Германии стену, Паолина! Какие еще доказательства тебе требуются? Ты больше никогда не увидишь своего Рико. Выкинь эту дурь из головы!

У меня слезы брызнули из глаз.

– Он меня любит. Он вернется, вот увидишь.

– О да, твой Рико оставит парализованного отца, – с сарказмом сказала Роза, – бросит пожилую мать и сестру, которые без него в буквальном смысле слова пропадут. Или, может, он рискнет собственной жизнью и попытается бежать через границу под пулями пограничников? И все ради тебя.

Я вдруг поняла, какой была глупой, и отвернулась.

Сестра притянула меня к себе.

– Ну-ну, успокойся, – шептала она и гладила меня по спине. – Уж тебя-то меньше других должен удивлять такой несчастливый конец истории. Ты младшая дочь семейства Фонтана и прекрасно знаешь, что никогда не выйдешь замуж.

– Но я уже замужем!

Роза как будто меня не слышала, она отступила на шаг и поправила мне воротник: