Морган Мэтсон - Ничего не планируй

– Это правда, – подтвердила Энди, а затем выразительно посмотрела на отца. – Пойдем?

– Она скучает по своей собаке, – с улыбкой сказал губернатор. – И, к сожалению, у меня плотный график. Было приятно с вами всеми познакомиться. Берегите себя!

Он расплылся в улыбке, а затем вместе с Энди и Кларком пошел к выходу, смеясь над какими-то словами дочери. Охранники следовали за ним на некотором расстоянии.

– Эй!

Я оглянулась и увидела Дэнни. Он кивнул в сторону галереи, где разместили выставку и спросил:

– Хочешь попасть на частный показ?

Посмотрев на него, я перевела взгляд на ленту, которая все еще закрывала вход.

– А разве это разрешено?

Дэнни лишь улыбнулся в ответ.

– Следуй за мной. – Он направился через мраморный вестибюль к входу на выставку. – Ну же, – понизив голос, поторопил он меня, когда мы проходили мимо охранника в форме с нашивкой музея. Казалось, он больше интересовался своим телефоном, чем тем, все ли в порядке с бесценным искусством. – Что я всегда говорил тебе о том, как пробираться в нужные места?

– Хмурься и шевели ногами, – не задумываясь, выпалила я.

– Именно.

Мы ускорились, и Дэнни с важным видом подошел прямо к ленте, приподнял ее, чтобы я могла под ней пролезть, а затем последовал за мной.

Я сделала несколько шагов, позволяя глазам привыкнуть, – здесь оказалось немного темнее, чем в заполненном вестибюле, освещенном множеством люстр и лампами, висевшими над произведениями искусства. Дэнни направился к началу выставки, и я поспешила за ним.

– Смотри, – тихо сказал он.

Повернувшись к стене, я почувствовала, как у меня перехватило дыхание. На ней, почти во всю стену и выше нас ростом, висело изображение семьи Грантов – самый известный рисунок из комикса, который используется для заголовка полосы с тех пор, как братья и Линни стали подростками, а мне исполнилось шесть. Это был семейный портрет, вот только мой персонаж свисал почти вверх ногами с руки Донни, Линдси толкала Эй-Джея, а Марк тайком от всех подкармливал Вафлю печеньем. И только Джефф, персонаж, срисованный с папы, не замечал творящегося вокруг хаоса и широко улыбался.

«ВСТРЕЧАЙТЕ ГРАНТОВ – СЕМЬЮ, КОТОРОЙ У ВАС НИКОГДА НЕ БЫЛО», – гласила надпись на стене.

– Вот это да, – оглядевшись, сказала я.

На стене висела табличка, в которой пересказывалась история создания комикса – о том, что мама начала рисовать его, когда еще работала библиотекарем, чтобы развлечь малышей Дэнни и Линни, и как с годами росла его популярность и появлялись поклонники по всему миру.

Я пошла по галерее, оглядываясь вокруг и пытаясь рассмотреть все, хотя и понимала, что это невозможно сделать за один раз. На каждой стене висели наши изображения – это ошеломляло. Выставку выстроили в хронологическом порядке, начиная с первых маминых эскизов, первых комиксов, а затем и выпусков, которые выходили на протяжении многих лет, вперемешку с другими экспонатами, которые показывали рост популярности «Центрального вокзала Грантов». Тут попадались журналы, посвященные персонажам, упоминания в поп-культуре, фотографии с вечерних телепередач, футболки и ланч-боксы, мягкие игрушки в виде Вафли и даже кадры из короткого мультсериала «Центральный вокзал Грантов», который выпускали в Канаде.

Оглядевшись вокруг, я посмотрела на комиксы рядом с эскизами мамы, на персонажей, которые регулярно появлялись на страницах газет, на обложки «Тайм» с вымышленными Грантами, и поняла: впервые за весь день мне стало легче дышать.

Среди этих вещей я чувствовала себя как дома. На стенах этой галереи собраны лучшие моменты нашей жизни. Кусочек страницы с четырьмя рядами рисунков, которые создавала мама, был для меня самым дорогим зрелищем. Я словно очутилась на нашей кухне в окружении родных, а вокруг суета, смех, все что-то делают, как и происходило всегда, когда мы собирались вместе.

Однажды Шивон спросила меня, не кажется ли мне странным, что многие события моей жизни, смешанные с вымышленными, нарисовали на бумаге, и теперь они развлекают незнакомцев, поедающих хлопья за завтраком. Но Кэсси Грант знали миллионы еще до того, как я научилась говорить и узнала о понятии «газетный комикс». Может, это не казалось мне странным, потому что я не знала, какой может быть жизнь без него.

Мы повернули за угол и увидели несколько комиксов, которые занимали практически всю стену. На них Донни, Линдси и Эй-Джей карабкались на указатель улиц. Донни сжимал отвертку в зубах, а Эй-Джей стоял на шухере, но скорее считал ворон, чем выслеживал опасности. «ЗНАК ПЕРЕМЕН» – гласила надпись внизу.