Адам Силвера - Что, если это мы

Все в порядке. Дилан такой Дилан. Я делаю глубокий вдох. Мы можем где-нибудь встретиться?

Телефон жужжит почти сразу.

Да, в фойе через десять секунд. Не опаздывай.

Какого черта.

Я поднимаю взгляд.

И он действительно там.

Часть третья

И только мы

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

АРТУР

4 августа, суббота

Все это время я считал Бена королем самообладания — но, надо думать, ни от кого не стоит ждать железной выдержки, если его друг чуть не откинул коньки. Знаете, как иногда бывает: ты открываешь дверь в дом, тебе навстречу тут же выскакивает пес и едва не сбивает с ног? Именно это происходит, когда Бен замечает меня в зале ожидания. Не успеваю я сказать «привет», как он подлетает ко мне, сгребает в охапку и несколько секунд стоит так, обнимая, словно плюшевого мишку.

— Ты пришел. — У него срывается голос.

— Конечно.

Бен слегка отстраняется, продолжая сжимать мои плечи. Внезапно наши взгляды пересекаются, и несколько секунд мы просто молчим и смотрим друг на друга.

— Он в порядке?

Сердце колотится так, что отдается в ушах.

— Кто?

— Дилан!

— О боже. — Бен морщит нос. — Я идиот. Да, с ним все нормально. Обычная паническая атака, хотя и довольно неприятная. У него проблемы с…

— Да, я помню. — Я глубоко вдыхаю. — Слава богу.

— Ага. Его родители сейчас разбираются с бумагами, а Саманта в палате. Думаю, его уже скоро отпустят.

Я киваю.

— Тогда тебе лучше вернуться.

— Он меня выставил.

— Что?

— Ну… — Бен улыбается уголками губ. — Точнее, я сам себя выставил. Сегодня важный день, знаешь ли. Чей-то день рождения.

— Барака Обамы?

— Именно это я и имел в виду. — Бен наконец отпускает мои плечи. — Пройдемся немного?

— Давай.

Мы выходим на улицу, соблюдая вежливую дистанцию, — совсем как в начале. В каком-то смысле это даже мило.

— Интересно, как Барак сегодня празднует? — спрашивает Бен.

— Закатил вечеринку, само собой. Мишель с девочками все устроили, пригласили Байдена, Трюдо… Лина-Мануэля Миранду, наверное? И Бена Платта с Томом Холландом. Еще Дэвида Диггса и Джонатана Гроффа, само собой. И, может, Марка Кьюбана?

— То есть у Обамы идеальный день рождения в твоем представлении?

— Это идеальный день рождения в чьем угодно представлении.

Бен смеется.

— Я так по тебе скучал.

— И я по тебе. — Я делаю паузу. — А куда мы идем?

— О. Не знаю. Черт, я даже не спросил, если ли у тебя время со мной тусить. Если тебе нужно…

— Не нужно.

Бен улыбается.

— Ладно.

— Хочешь, поедем ко мне? Квартира пустая.

— О!

Я заливаюсь краской.

— Я не… Я имел в виду, мы можем там спокойно поговорить. Если хочешь.

— Было бы здорово. Думаю, я задолжал тебе беседу.

Я снова умолкаю.

— Точно.

— То есть… Прости. Мы, конечно, не обязаны обсуждать это в твой день рождения.

— Нет, все в порядке. Я хочу.

Мы проходим перекресток; все вокруг сигналят, орут и осыпают друг друга проклятиями, но молчание Бена странным образом ощущается громче всего.

— Ладно, — говорит он наконец. — Я хочу попробовать объяснить эту штуку с Хадсоном. Можно?

Я беру его за руку.

— Валяй.

— На самом деле это даже не про Хадсона, — продолжает он, переплетая наши пальцы. — А про меня. Просто я реально во всем этом плох.

— В чем плох?

— В отношениях? В отношении к отношениям? — Бен смотрит вдаль и хмурится. — Когда я кому-то нравлюсь, у меня вечно такое чувство, будто я пудрю ему мозги. И потому этим чувствам нельзя доверять. А еще я по-любому все испорчу, как вышло с Хадсоном.

— Но это Хадсон все испортил. Он изменил тебе.

— Может, я и не заслуживал его верности.

— Это смешно. — Я поднимаю наши сцепленные руки. — Извини, но как можно говорить, будто ты не заслуживаешь хорошего отношения?

Бен невесело смеется.

— А чем я его заслужил?

— Тем, что ты — это ты! О боже. Бен. Ты забавный, и умный, и…

— Но я не такой! Я не умный, окей? Не знаю, можешь ли ты такое представить, но я правда всю жизнь лажаю в школе. Некоторые вещи буквально отказываются задерживаться у меня в голове.

— Представляю, и очень хорошо. — Я смотрю на него с сочувствием. — Слушай, я сам…

— Я знаю, знаю, Артур! Но ты же как-то справился. Я помню, что у тебя СДВГ, и не говорю, что для тебя это было легко, но посмотри на себя: ты поступаешь в Йель! Ты реально умный. Это даже пугает.

Я чувствую, как по лицу расползается ухмылка.

— Я тебя пугаю?