Алеся Ранимая - Еврейка

— Ты хорошо подумала? Документы у тебя с собой для оформления, а то все разговоры разговаривают.

Инга мотнула головой, но руку доктора не отпустила, только сжала сильнее.

— Плохо. Есть. Одного, на ваше усмотрение.

— Ладно, сейчас.

Уже из-за конторы, на полпути туда, за дверь, Борис крикнул:

— А вдруг я приколюсь и…

— Да иди уже, приколист хуев, — секретарь толкнула Бориса к двери.

Через полчаса в городской усыпалке был привит, чипирован и зарегистрирован на имя Инги Простужевой он, первый, единственный, самый любимый — Ван.

Меня зовут Стасик, мне скоро исполнится 25 лет, и у меня есть маленькая собака, старый криволапый пинчер. Было очень прикольно выходить во двор с вислоухим щеночком, когда мне было одиннадцать. В семнадцать я гулял с ним только под покровом ночи, в моде были шарпеи и лайки. Потом я стал взрослеть и сейчас уже разве что на руках его не ношу! Мои родители умиляются до невозможности, когда видят, как я с ним вожусь и нянчусь. Может потому, что так они чувствуют больше уверенности в собственном будущем? Но мой рассказ не касается пинчера, он скорее имеет отношение к родителям. Я знал, что нет никаких шансов закатить вечеринку по поводу моего дня рождения дома! Нет на свете такой силы, что поднимет моих дорогих предков и унесёт на день-другой к родственникам или хотя бы на дачу. Мама прикована к своему плюшевому креслу, газетам, телефону и новостям по первому общественному каналу, а папа… в девять часов вечера папа одет в полосатую пижаму, изо рта у него торчит зубная щётка, и хоть потоп, хоть ураган — в половине десятого он уже спит. И вот в минуту полного отчаяния появился дядя Вова, риелтор-самоучка из Бат Яма.

— Возьми одну из моих меблировок, в чём проблема? Здесь ключи от квартир, предназначенных под аренду. — Дядя указал мне на ящик. — Выбери что-то не очень крутое, без консьержа, охраны и бдительных соседей. Большинство хозяев околачиваются за границей, так что никто и не спросит. Только не доводи дело до полиции и прочих неприятностей и пригласи после себя уборщицу!

Сказал и укатил в Европу в отпуск на неделю.

Я и Серый, мой лучший друг со времён детского сада, оторвались по полной: накупили мяса, шашлыков и картошки, и овощей всяких, и салатиков, и даже четыре кило креветок, с которыми не совсем знали, что будем делать, но для этого у нас была Светка! Мы запаслись выпивкой, водой и лимонадами для дам, не пропустили пекарню на границе нового Яффо и подъехали к квартире, которую я выбрал, доверху забитые продуктами. Серый припарковался на тротуаре у входа в старое здание на самом берегу моря, и мы начали разгружать машину. Еды у нас было человек на пятьдесят, но меня интересовала только одна.

— Сссссерый, какккк ты думаешь, Аня пррриии… — Да, забыл сказать, помимо старой собаки у меня была ещё одна проблема, только Серый мог читать мои мысли, и с ним я особо не напрягался. Он умел говорить за нас обоих.

— Ты опять? Придёт она или не придёт, забудь! — Серый подхватил пакеты и поволок их в парадное.

— Ннн… — попытался возразить я.

— Забей! Сколько можно наступать на одни и те же грабли, Стасёныш? Она слишком красивая даже для меня, скажи, Светка!

На ступеньках в темноте лестничной клетки нас ждала Света.

— Аня? Забей, Стасик, у тебя нет шансов!

Мы начали подниматься. Квартирку я выбрал что надо: старый дом на берегу, четыре этажа и кусок крыши с террасой, входная дверь без домофона и, что самое главное, ни единого соседа с вопросом «э, а вы что здесь делаете, а?»

— Старик, сколько можно, — пыхтел Серый на лестнице. — Мы все были в неё были влюблены ещё в школе, чувак, она чокнутая, слышишь? Красивая, но чокнутая!

А я шёл и слышал:

— Бла-бла-бла-бла-бла.

Квартира поразила нас своим диким великолепием. Нет, она не была новой, но окна! В ней не было стен, только море, и небо, и солнце, и ветер, который взбивал лёгкие бордовые занавеси, играл ими, поднимая к потолку.

То, что случилось с нами в следующие несколько дней — это тема для отдельного рассказа, длинного и невероятного. Но сейчас я хотел бы остановиться на том эпизоде, что произошёл в момент, когда мы снова спустились за продуктами.

На нашу улицу въехал велосипедист. Парень со смешной красной повязкой на голове. Велик у него был клёвый, к нему были привязаны две собаки: лабрадор и рыжий, очень большой щенок на неуклюже растопыренных лапах. Парень в красной бандане спустил собак с поводков на зелёной лужайке у дома. Лабрадориха медленно затрусила на травку, а щенок принялся носиться кругами, взрывая неухоженный дёрн и разбрасывая вокруг себя комья бурой грязи.