Ларс Лоренс - Утро, полдень и вечер

Впрочем, пользование «смертоносным оружием» пока еще никому из арестованных не ставилось в вину. Тем не менее контора шерифа не теряла надежды. Тот факт, что шериф выписал более сорока ордеров на обыск, свидетельствовал о значении, которое он придавал поискам револьвера, утерянного помощником шерифа Клайдом Фоунером.

Помощники шерифа, охранявшие здание суда, в котором находилось около двухсот арестованных, решили развлечься. Они подбросили несколько газет тем, кто находился на подозрении, чтобы посмотреть, какое впечатление произведет на них напечатанное. Реакция заключенных была самой неожиданной. Многие из них обрадовались, впервые в жизни увидев свою фамилию в газете. Сколько пришлось им вынести во время длительной и ожесточенной забастовки, и, за очень редким исключением, о них и словом не упомянули, а теперь вдруг они попали в «красные главари» вместе с такими героями, как Транкилино де Вака, Мигель Трастеро, Майк и Лидия Ковачи. Прочтя газету, люди не выбрасывали ее с отвращением и страхом, а аккуратно складывали, чтобы показать потом новым заключенным.

На небольшую группу марксистов, находившихся среди арестованных, наиболее удручающее впечатление произвело официальное заявление Джорджа Бекера, председателя окружного комитета профсоюза горняков, помещенное в качестве рекламного объявления на последней странице. Бекер умывал руки, отрицая свою связь с «преступлением», совершенным этим утром. Никто из тех, кто в нем замешан, утверждал председатель, не является (эти слова выделялись курсивом) «истинным членом профсоюза». Читатели должны знать, что профсоюз горняков является «законопослушной организацией, неизменно отвергающей насилие и принуждение в любых формах и проявлениях». Этот профсоюз не считает работодателей «классовыми врагами» и верит в американскую конституцию, гарантирующую «справедливую прибыль». Заявление напоминало о том, что профсоюз отказывает в членстве «каждому, кто является сторонником насильственного ниспровержения правительства». Если таких членов и удалось бы обнаружить (тщательная проверка показала, что их в организации нет), это означало бы, что они «тайно вторглись в Храм труда с целью осквернения и подрыва его основ».

Послание заканчивалось призывом ко всем членам профсоюза оказывать «всемерную помощь блюстителям закона» и доказать, что профсоюзы являются «опорой общества». Для того чтобы члены профсоюза могли уделить больше времени исполнению «гражданского долга», все собрания местных комитетов, намеченные на текущую неделю, отменялись.

Никто из заключенных, согнанных в помещение суда, не представлял себе значение заявления Джорджа Бекера с такой ясностью, как Майк Ковач. Уже почти год следил он за дипломатическими спорами, препирательствами и угрозами, которыми обменивались, с одной стороны, Джордж и с другой — Хэм Тэрнер и бывшие руководители забастовки. И вот дамоклов меч упал.

После забастовки Международный профсоюз горняков направил Джорджа Бекера в Реату для создания там окружной организации. Бывшие участники забастовки проголосовали за то, чтобы выйти из старой организации и вступить в новую. Джордж не пользовался особой симпатией, его считали скорее буржуазным политиканом anglo, чем профсоюзным руководителем; но Хэм одобрил данное решение, поскольку отраслевой принцип, принятый Международным профсоюзом, находил прогрессивным в отличие от тамошнего руководства. К тому же, пользуясь численным превосходством и обладая определенным опытом, они смогут контролировать местные комитеты и оказывать давление на Бекера, если он поведет себя не так, как нужно. Джордж торжественно обещал не придавать значения пункту устава, направленному против «красных», понимая, что в противном случае никакой организации не создать.

Разумеется, как и подозревал Хэм, Джордж стал заигрывать с шахтовладельцами. В ответ на признание со стороны компании он обещал повести профсоюз по «верному пути», а тех, кого он называл «красноглазыми дикарями», держать в строгих рамках. В понимании Джорджа «красным» являлся всякий, кто во время забастовки был настроен по-боевому. Этим и объяснялись длительные и таинственные проволочки при оформлении членских билетов воинственным элементам и особенно их руководителям.

Существование черного списка Джордж ставил в вину все тем же «красным», не сумевшим в переговорах об окончании забастовки добиться твердых гарантий. Разумеется, он обещал сделать все от него зависящее, но и компания имеет право не принимать на работу лиц, которых считает «непригодными» или «не подлежащими найму».