Анна Самойлова: Правдивая история о великом принце Кирилле Тане или Пирожки с котятами [СИ]

«Бэла повернула за угол и остановилась, потрясённая. Перед ней снова возникла башня неимоверных размеров. Дверь, с двумя заросшими мхом валунами по бокам, манила неизвестностью и тайной. Куда бы Бэла ни шла, эта башня преследовала её. Она вырастала из-под земли всякий раз, когда Бэле казалось, что она смогла запутать следы.

Ей было страшно и любопытно… Но больше — страшно. Бэла хорошо помнила предсказание мудрой старухи о том, что сначала будет больно. Но потом, на вершине башни, она сможет постичь своё предназначение…»

Джун Вуд вздохнула, вспомнив мелкую вывеску музея эротики, и толкнула дверь станции метро. Эскалатор поплыл в глубину, выдавливая на поверхность образы и метафоры. И когда Джун Вуд достигла дна, она уже плыла в море фантазий.

Поезд прибыл быстро. Словно межконтинентальный лайнер… Или нет! Словно иномирный челн выплыл из потаённой пещеры и замер на минуту, прежде чем погрузиться в следующую пещеру…

Джун Вуд прошла в последний вагон и села на свободное сиденье. Она решила потренироваться, рассматривая пассажиров и придумывая им биографии…

Напротив сидел молодой человек среднего роста. Его лицо было правильной формы, глаза большие, нос, наоборот, небольшой и аккуратный, губы чувственные…

Джун Вуд зацепилась взглядом за губы молодого человека…

«Бэла загляделась в большие глаза с золотистой радужкой. Не осознавая себя, она шагнула к принцу и впилась страстным поцелуем в его слегка припухшие чувственные губы. Но лицо принца осталось безучастным.

— Ну почему ты мучаешь меня, Кирилл Тан? — взмолилась Бэла. — Ты же знаешь, как я отношусь к тебе!

Принц промолчал. Лишь кончик его хвоста нервно подёргивался да кошачьи уши слегка прижимались к голове.

Бэла запустила руку в чёрные до плеч волосы принца.

— Ну, Танчик! Котик мой! — с жаром прошептала она в пушистое ушко.

Кирилл Тан молча перехватил её руку и отстранил от себя. Его ногти так напоминали когти, что Бэла испугалась — слишком у многих она видела на щеках отметины в виде буквы Z, нанесённые этими самыми когтями…»

Джун Вуд опустила взгляд. У парня напротив был длинный кожаный плащ, его полы расходились, распахивались, приоткрывая свободно раздвинутые ноги. Руки возлежали сверху, длинные тонкие пальцы отбивали такт…

«Интересно, — подумала Джун Вуд, — а у него вывеска мелкая или нет? Хотя если посмотреть на кисти рук, то должна быть вполне ничего…

Господи, о чём я только думаю?! Надо решить, что приготовить на ужин. Например, можно сделать рыбу в тесте по-французски…»

Для того чтобы приготовить рыбу в тесте по-французски, нужно взять: судака или лосося, репчатый лук, морковь средней длины, ни в коем случае не мелкую! Два куриных яйца… Понятно, что два. Но почему куриных? Ещё понадобится подсолнечное масло, пшеничная мука, сливочное масло в тесто, вода чистая, обязательно чистая… Поваренная соль, лимон, зелень петрушки и укропа, тимьян и белый молотый перец на кончике ножа. Да! Перец! Настоящий перец!.. Всё самое интересное происходит с настоящим перцем на кончике ножа… Ах! Ещё потребуются: разделочная доска, глубокая миска, острый нож — опять нож, как без него? И хорошо, что острый… Нужны будут духовой шкаф, сковорода, пищевая плёнка и холодильник. И уже в самом конце — сервировочное блюдо и порционные тарелки…

Джун Вуд потёрла лицо и особенно глаза. Сделалось как-то грустно, что даже рыба, хоть и в тесте, а по-французски! А вот этот мальчик напротив, наверное, очень мил с теми, кто ему нравится…

Кирилл Тан не такой. Он любит одиночество и не любит людей. А ещё он любит спать и охотиться. И, как все коты, лизать яйца… хорошо, что не куриные. Потому что потом их будет не очень-то в тесто… Совсем не по-французски получится. Или, наоборот — как раз по-французски?..

Молодой человек выглядел безучастным к происходящему, на его лице почти не отражались эмоции. Он был до худощавости стройным.

«Эх, подкормить бы его!» — подумала Джун Вуд.

Молодой человек, которому Джун Вуд придумала имя Кирилл Тан, заметил её пристальный взгляд и принялся как бы между прочим осматривать свою одежду.

Убедившись, что всё в порядке, он постарался мысленно отстраниться, отгородиться равнодушием и пофигизмом.

Но с Джун Вуд такие номера никогда не проходили. Что-что, а заинтересовать человека она умела.

Так и тут. Едва рядом с молодым человеком освободилось место, как Джун Вуд пересела к нему поближе и произнесла, как бы извиняясь, но с еле сдерживаемым придыханием: