Андрей Шляхов - Записки из скорой помощи

Данилов сел.

– Лучшие люди нашей подстанции решили обратиться к главному врачу с жалобой на действия нашей новой заведующей, – без предисловий заговорил о деле Сафонов, усаживаясь за самый дальний стол у окна.

«Да тут заговор, – удивился Данилов. – А я-то им зачем?»

– Сейчас я зачитаю текст жалобы, а потом вы ее подпишете…

– Если будем согласны с ней! – уточнил Бондарь.

– Естественно! Ну, начнем. Уважаемый Михаил Юрьевич! Обратиться непосредственно к вам нас заставили новые порядки, установленные на нашей подстанции недавно назначенной заведующей Е.С. Новицкой. Суть проблемы в том, что к нам вместо опытного и грамотного руководителя пришла некомпетентная выскочка и самодурка. Именно – выскочка и самодурка, которая за неполный месяц своего пребывания в кресле заведующей буквально издергала и затерроризировала весь коллектив подстанции…

– Помедленнее и с выражением! – от нетерпения и любопытства Борька Сорокин позабыл про свой чай.

– О’кей! – важно кивнул Сафонов и продолжил. – Прием – сдача смены превратилась в пытку. Проверяя целостность простыней на просвет, мы теряем драгоценное время, опаздывая к нашим пациентам. Каждая «пятиминутка» проходит под начальственные крики, из которых нам становится ясно, что мы все уроды и кретины, которые не умеют и правильно лечить больных, и грамотно оформлять карты вызова.

– Сильно! – впечатлился Бондарь.

– Слушай дальше, – многозначительно обронил Сафонов. – Криками и оскорблениями «стимулируются» как молодые и неопытные сотрудники, так и грамотные специалисты со стажем. Мы стараемся придерживаться нормативов и прекрасно помним, что должны находиться на вызове десять минут, если не проводим никакой терапии, пятнадцать минут, если даем пациенту таблетку или спрей, двадцать пять минут, если лечим уколами и до сорока минут, если ставим капельницу или восстанавливаем ритм. Но бывают же исключения из правил, все люди разные, и тот же новокаинамид на всех действует по-разному. Заведующую не интересуют детали – она придирается к любому пустяку, лишь бы козырнуть своей властью, причем на закономерные вопросы о возможных жалобах населения, могущих последовать вслед за таким скоропалительным лечением, наша заведующая заявляет: «Будут жалобы – уволю всех! Отправитесь на исторические родины, коров пасти!»

– Чисто Булгаков! – заржал Сорокин, опасливо оглядываясь на Данилова.

Данилов молча слушал. Его, как и всех остальных, очень интересовало продолжение. Какие еще небылицы предстоит услышать.

– Булгаков отдыхает! Нервно курит в углу туалета! – ухмыльнулся Сафонов. – Надо заметить, что сама Новицкая – не коренная москвичка, она родилась и выросла в Великом Новгороде. Но это не мешает ей обзывать сотрудников, приехавших из других регионов, «мухосранскими ублюдками». Кстати, наша заведующая вообще большая любительница крепких выражений. И выговоров, которые следуют один за другим. Никакие объяснения во внимание не принимаются. Так, например, из-за постоянного допуска на подстанцию посторонних лиц у врача В.А. Данилова пропал кардиограф. Доктор Данилов не отказывался от компенсации Станции материального ущерба, но тем не менее ему был объявлен строгий выговор с занесением в личное дело. Другой из врачей подстанции – В.Г. Бондарь получил строгий выговор за то, что больной, которого он доставил в стационар с диагнозом «острый аппендицит», самовольно покинул приемное отделение, после того как был принят дежурным врачом. Заведующая почему-то сочла эту госпитализацию необоснованной…

– Вычеркни меня, – потребовал Бондарь. – Ни к чему поднимать этот случай…

Доктор Пыжненко встала и, не проронив ни слова, вышла. Не съеденные сушки остались лежать на столе.

– И не подумаю! – Сафонов небрежным взмахом руки откинул назад волосы, упавшие на глаза и продолжил чтение: – За каждую, даже самую незначительную провинность нас обязывают писать подробнейшие объяснительные. Особенно достается тем, с кем у новой заведующей есть личные счеты. Так, например, уже упоминавшийся выше доктор В.А. Данилов, к которому заведующая испытывает сильную личную неприязнь…

– Хватит! – Данилов встал и неторопливо подошел к Сафонову. – Отдай мне этот пасквиль!

– Еще чего! – вскочив на ноги, Сафонов грубо оттолкнул руку Данилова. – Мы с Дмитрием Александровичем два часа над ней корпели, а ты «отдай»! И потом – что ты взбухаешь? Сначала дослушай до конца. Там же не против тебя, а за тебя написано!