Артур Каджар - Матани

Тая задумчиво посмотрела наверх.

– Это во сколько же надо там быть?

– Ну если в полпятого проснетесь, будет самое оно. Ну в пять, на крайняк.

Сталик продолжал уговаривать:

– Давайте! Ну че вы? Когда еще в горах рассвет увидите? Зрелище будет – зуб даю! Романтика!

Тая тряхнула локонами и мечтательно улыбнулась:

– Почему бы и нет?

Она вопросительно посмотрела на меня, отчего я немного воспрянул духом.

– Я с удовольствием!

Мы договорились о том, где лучше утром встретиться. Перед тем как уйти, Сталик отозвал меня в сторонку и негромко, с легкой улыбкой, спросил:

– Братан, ты чего, в обиде, что ли?

– Нет, с чего ты взял?

– Да ты скажи как есть, если виды на нее имеешь. Мне она по кайфу, не скрою. Но знай. – Лицо его сделалось жестким. – Какая бы баба ни была, я своему корешу дорогу не перейду, ты меня понял?

Я отвел глаза.

– Все нормально, не в этом дело, просто настроения не было.

Сталик повернулся и помахал рукой Тае:

– Ну, аривидерчи! Не проспите? А то давайте вместо вашего утреннего горна могу из ружья пальнуть, – он ухмыльнулся, – тока потом всем лагерем будем рассвет встречать.

– Не надо из ружья, – рассмеялась Тая, – у меня будильник есть.

– А твой Сталик необычный. Сколько ему лет? – поинтересовалась она, когда мы спускались вниз.

– Не знаю. Может, как и тебе.

– Такой, знаешь, видавший виды. Циничный, уверенный и насмешливый, – произнесла она задумчиво, – напомнил Ретта Батлера из «Унесенных ветром». О чем вы говорили?

– Да так, просто, – буркнул я, не глядя на нее.

– Постой, – сказала она и остановилась. Откинула челку со лба. – Посмотри на меня. Мы с тобой друзья. Верно?

Я посмотрел на нее, лицо у нее стало серьезным и от этого показалось мне еще более красивым.

– Верно, – ответил я. – Извини.

Она протянула руку, и мы обменялись крепким рукопожатием. Я ушел в сторону футбольной площадки и вплоть до ужина гонял с ребятами мяч. После отбоя, лежа в кровати, я краем уха прислушивался к постепенно стихающим разговорам в палате и думал про Таю и Сталика, и почему мне было не по себе от того, что им вместе было хорошо. Потому что они были заняты друг другом и не обращали на меня внимания? Так они взрослые, могут даже пожениться. А я вел себя глупо, обиделся, вместо того, чтобы порадоваться за моих друзей. Я стал думать о том, что мне надо как то принять все это, вздохнул и перевернулся на другой бок.

Кто то тихонько тряс меня за плечо. Я продрал глаза. Тая, присев на корточки рядом с моей кроватью, шепнула:

– Тихонечко одевайся и спускайся. Жду тебя за корпусом.

В лесу было прохладно и до того сумрачно, что мы с трудом видели тропинку под ногами, но вскоре встретили Сталика, вышедшего к нам навстречу. Он освещал дорогу фонариком, и идти стало легче, хотя и немного страшновато. То и дело в темноте раздавались какие то неясные шорохи и хруст. Над нашими головами вдруг раздался звук, похожий на слабый стон, затем что то ухнуло и как будто кто то захлопал в ладони. Тая вскрикнула, а Сталик направил туда луч фонарика.

– Не боись, – весело крикнул он, – наверное, филин.

Я посмотрел наверх, но ничего не увидел. Сквозь густые кроны деревьев пробивалось светлеющее небо. Мы прошли через открытую поляну, поросшую травой, и от холодной росы, намочившей щиколотки, я содрогнулся. Далее тропинки не было, но Сталик уверенно шагал вперед. Мы снова вошли в лес и стали забираться по крутому склону наверх. Быстро светлело, но забираться становилось все труднее, приходилось цепляться за мшистые камни и выступающие из земли влажные корни кустарников. Сталик поторапливал нас, время от времени протягивая руку, чтобы помочь подняться Тае, а затем и мне. Казалось, этому подъему не будет конца, мы почти выбились из сил, когда наконец взобрались на пологий участок скалы, обрывающейся одной стороной вниз, в густой лес. Стало еще светлее, противоположный от нас склон гор еще отдавал темной синевой, но над линией ломаного хребта полоска неба плавно светлела и расширялась.

– Успели, – выдохнула Тая, и мы с облегчением уселись на камни.

Темнота таяла на глазах, небо побледнело. Контур хребта обозначался все четче, как будто за ним разгорался гигантский костер, и вскоре краешек огненного шара показался над гребнем и вокруг него запылало золотом, освещая все большую и большую часть неба. Туда уже почти невозможно было смотреть не прищурившись. Прошло совсем немного времени, сверкающий шар выкатился над гребнем и как будто завис. Все вокруг осветилось и приобрело четкость, небо наполнилось голубизной.