Анна Левина - Брак по-американски

— При чём тут триста долларов? Ничего не понимаю, объясните толком!

— Да что тут объяснять, блин? Если что у нас получится, я ему триста долларов заплачу.

— За что? За кого? За меня? Триста долларов? — не веря своим ушам, переспросила я.

— А что? Ты женщина ладная, симпатичная, я бы лично заплатил, — спокойно, по-деловому, ответил дядя Володя.

— Ну ладно, — взъярилась я, — триста долларов я вам сэкономлю. Ничего у нас не получится!

— Да чего ты, блин, расстроилась-то, — утешал меня дядя Володя, — ничего такого нет, во всех брачных конторах платят.

…Когда Яшка позвонил в очередной раз, я орала как сумасшедшая.

— Напрасно ты сердишься, — спокойно отреагировал на мой ор Яшка. — Такая женщина! Что я, на тебе пару копеек не могу заработать? Любой бы заплатил!

— Отстань, ничего ты на мне не заработаешь! Понял? Отстань, забудь мой номер телефона!

— Да ты только послушай! — не сдавался Яшка. — Горе у меня, тётка любимая умерла, вчера хоронили. Так я на кладбище, во время похорон, очень хорошего товарища для тебя присмотрел, хочу дать твой телефон.

— Надеюсь, он ещё жив, товарищ твой? — съязвила я.

— Жив, конечно, ты что! Очень даже симпатичный!

— Яша, умоляю тебя, оставь ты меня в покое, мне твои симпатичные уже в печёнках!

Я в сердцах шмякнула трубку, перевела дух и вдруг расхохоталась. Ну, надо же! Целых триста долларов!

Ну, а вы знаете себе цену? Я теперь знаю. И, учитывая мой возраст и не очень крепкое здоровье, я ещё, оказывается, ого-го, чего и вам желаю!

Из разговоров…

Объявление в русской газете:

«Девушки! Осталось меньше года! Это тот срок, за который я должен решить свою судьбу! Спешите! Могу и передумать! Вадим»

— Здравствуйте, я звоню по вашему брачному объявлению. Хочу познакомиться.

— А какой у тебя размер члена?

— Не знаю, не мерил…

— Так ты сначала вынь да померь, а потом звони порядочным женщинам!

Дорогие женщины! Берегите своих мужей! Самый плохой из них, если только не дерётся, лучше тех, которые придут к вам свататься!

Дорогие мужчины! Берегите своих жён! Они вас терпят, а попадётесь другой женщине, она от ваших фокусов устанет и уйдёт, да ещё и юмористический рассказ про вас напишет. И будет весь мир над вами смеяться!

Люди, любите друг друга!

Маленькая девочка лет пяти гуляла с мамой напротив Дворца Бракосочетаний. Большие красивые машины, одна за другой, отъезжали от подъезда, увозя с собой новоиспечённых молодожёнов.

Каждая машина была наполнена белым воздушным облаком невесты и женихом, похожим на чёрную лакированную палочку, бережно придерживающую облако, чтобы оно случайно не улетело.

— Мама, куда их всех везут? — спросила девочка.

— В новую жизнь, — улыбнувшись, ответила мама.

— Когда я вырасту большая, я тоже хочу быть тётей-невестой и в красивом белом платье уехать в новую жизнь! — мечтательно вздохнула девочка…

Почти все когда-то, молодые и счастливые, уезжали в эту неизвестную, но полную надежд и очарования новую жизнь. Многие, увы, вернулись обратно, усталые, больные и раздражённые. По усам, как говориться, текло, а в рот не попало.

«Как же так? — спрашиваем себя мы. — И почему именно со мной произошёл весь этот ужас?»

Когда мне было пять лет, я пришла из детского сада и выпалила с порога:

— Папа, а ты знаешь, евреи не за нас!

— С чего это ты взяла? — удивился папа.

— Сегодня наша воспитательница Галина Николаевна говорила. А ты не знаешь, так не смейся! — назидательно сказала я голосом Галины Николаевны.

— Между прочим, — тем же тоном передразнил меня папа, — я — еврей, и мама наша тоже еврейка, так же, как твои бабушки, дедушки, дяди и тёти, а, самое главное, ты сама — еврейка!

— Я — шатенка, а еврейкой быть не хочу! Все говорят, они плохие, не за нас! — упрямо стояла на своём я.

— А Чарли Чаплин? Эйнштейн? Карл Маркс?

— И Карл Маркс тоже? — изумилась я.

— Конечно! И все наши друзья, которых ты так любишь, дядя Абраша, тётя Дифа. Мы все — евреи. Ничего плохого в нас нет, и, тем более, мы не можем быть не за нас!

— Я в растерянности отошла от папы и села на диван. Чувствовать себя еврейкой было очень странно и обидно. Вдруг оказалось, что я не такая как все в нашей группе, Люда Петрова, Таня Серебрякова, мои любимые подружки. Но быть как Карл Маркс — очень здорово! Он после Ленина и Сталина — самый главный! Хоть тут повезло!