Виктор Блытов - Служил Советскому Союзу!

На кораблях ВМФ несколько приборок. Все они делятся на большие и малые. Утренняя приборка перед завтраком, официально называется малой. Малая приборка проводится также перед обедом и ужином. Во время малой приборки драиться с водой и мылом швабрами палуба, протирается пыль на всех выступающих частях, драиться до блеска медь, мелятся резиновые уплотнители дверей, люков, горловин, пожарных шлангов и медных пожарных стволов. Большая приборка проводиться по субботам и ей отводиться минимум 4 часа, а также перед прибытием на корабль вышестоящего командования. На корабле должно все блестеть и сверкать. Это же военный корабль! И он блестит, сверкает медью, сверкает сталью.

У каждого матроса на корабле, есть свое заведование, за чистоту и порядок на котором он отвечает. Весь корабль разбит на заведования. Эти заведования записано у каждого матроса, старшины (командира отделения), мичмана (старшины команды) в книжке боевой номер, которую всегда положено всегда иметь при себе в нагрудном кармане робы (рабочая одежда в которой матросы ходят на корабле). Все положения и разделы книжки боевой номер, каждый матрос, старшина или матрос обязаны знать наизусть.

Сегодняшний вызов командиров боевых частей и начальников служб к командиру корабля был некоторым исключением из общих правил. Они докладывали о замечаниях и происшествиях, за ночь старпому и время доклада еще не пришло, так как было после завтрака.

По опыту службы командиры боевых частей и начальник служб уже знали, что такие сборы не сулят нам ничего хорошего. Или внезапный выход в море, или инструктаж по поводу внеочередного прибытия какого-либо начальства, или очередные указания штаба флота, а возможно бери выше ВМФ, или еще какие неприятности с кем-то или чем-то, о чем с утра даже думать не хотелось, не то что слышать. Но командир корабля – Царь, Бог, владыка всего и вся на корабле и его право в любое время, оторвать от любых дел, даже самых важных и вызвать к себе своих первых помощников.

Надевая на скорую руку брюки и рубашки, галстуки и полуботинки (в повседневных условиях кают-компанию разрешалось посещать без галстуков и даже в «морских дырявых» тапочках, как их официально называли снабженцы «тапочки подводника»), но к командиру корабля надо идти по полной форме и схватив записные книжки (прибывать к командиру корабля без записной книжки, предназначенной для записи указаний считалось невозможной дерзостью).

Хлопая дверьми в своем отсеке, командиры боевых частей и служб гурьбой понеслись, как антилопы к водопою, в ходовую рубку выслушивать внеочередные ЦУ (ценные указания). Издалека видно, как закрывают свои двери, находящиеся в другом отсеке командиры БЧ-2 и БЧ-5.

Что поделаешь – это служба и таковы правила. Не рекомендуется офицеру, опаздывать на совещание к командиру корабля. Не принято.

Бледный от периодических недосыпаний и озабоченной внезапной вводной командира, временно исполняющий обязанности старпома капитан 3 ранга Клинцов – бывший главный штурман корабля с блокнотом в руке пробежал наверх прыгая через две ступеньки трапа.

Клинцов очень стремился отбросить приставку временно исполняющий и стать полноправно исполняющим обязанности старпома, а далее и стать командиром корабля. Надо сказать, что бывший старший помощник капитан 3 ранга Белорус стать полноправным старшим помощником, так и не смог и даже не был допущен к управлению кораблем на ходу. Это было головной болью командира корабля, который стремился назначить на должность бывшего штурмана.

Но у командования тихоокеанской эскадрой по этим вопросам, видимо были свои резоны, и оно внезапно назначило на «Брест» на должность старшего помощника авианосца, командира аж целого ракетного крейсера «Адмирал Эссен» капитана 2 ранга Колесова. Видимо с перспективой, что он со временем сменит командира корабля капитана 1 ранга Гиоева. Отличный офицер, великолепный в прошлом командир, аж целого ракетного крейсера, попав в непривычные для себя условия авианосца, внезапно запил. Нет сначала он старался, что-то сделать, проводил учения, тренировки, занимался экипажем. Его энергии хватило всего на две недели, но потом в нем видимо что-то надломилось и он запил. Запил сильно, пил всегда один. Запирался в своей каюте и целыми днями и даже ночами не выходил из нее. Обязанности старпома вольно или невольно приходилось выполнять штурману, единственному кроме командира корабля, допущенному к управлению авианосцем на ходу. Командир смирился с таким состоянием, но все чаще и чаще задавал вопрос наверх, как служить в такой обстановке? Как оставить авианосец на пьяницу. В конце концов Колесова убрали в госпиталь лечиться или проверяться и к временному исполнению обязанностей приступил уже официально бывший штурман. Но эта задержка с назначением, задержала продвижение целой цепочки. И целая группа офицеров корабля ходила с приставками ВРИО.