Виктор Блытов - Служил Советскому Союзу!

Верстовский немного полежал, когда Марина засопела тихонько встал, пошел на кухню, посидел там в полной темноте, разглядывая пустой осенний двор и скрипящие раскачивающиеся от ветра качели.

– Что-то в семье не так. Что-то не ладится. Это появилось после аборта, когда Леонид настаивал на сохранении ребенка, а Оксана, пока он был в море сходила и сделал аборт. С тех пор у них стало все по другому. И отношения были не настоящие, а какие-то натянутые. С виду вроде нормальные, но на самом деле на взрыве.

Верстовский не спеша оделся, Надел фуражку и шинель и вышел из квартиры тихонько прикрыв за собой дверь. Он знал, что уже не будет не завтра, не послезавтра, а возможно ничего и никогда больше не будет. А быть пугалом для человека, которого он искренне любил, он не хотел, как не хотел брать что-то силой, ибо знал, что Марина ему этого никогда не простит. Хотя кто их знает женщин, может этого она от него и ждет? Он хмыкнул и спустился вниз по темной лестнице.

Марина лежала с закрытыми глазами и когда хлопнула дверь привстала на кровати.

– Ушел. Но может так и лучше, а жаль, что ушел. Ну и стерва же ты Маринка – вздохнула она и сразу уснула.

Верстовский вышагивал по шоссе Владивосток – Находка навстречу сильному ветру. Рукой приходилось придерживать фуражку, полы шинели развевались во все стороны. Как незакрепленные паруса. Но наклонившись вперед, он шел к кораблям. Наконец дошел до поворота на бухту Абрек и свернул в лес. Внезапно сзади высветив дорогу показалась машина. Увидев фигуру старшего офицера в лучах фар, машина затормозила. Это была комэсковская ‘Волга’. Шофер мичман Головлев узнав Верстовского сказал:

– Садитесь, товарищ капитан 3 ранга подвезу.

Верстовский сел на первое место и машина сорвавшись с места понеслась на причалы.

Промелькнул так называемый ‘Свинячий пирс’ у которого стоял старый миноносец ‘Внушительный’, мимо на горке наверху промелькнул силуэт Учебного центра, рядом с которым был освещенный памятник моряками погибшем на крейсере ‘Адмирал Сенявин’. Раздался скрип тормозов и машина остановилась у ворот, выходивших на пирс.

Выскочивший с КПП лейтенант оторопело отдал честь непонятно, как и зачем залетевшему командиру. Не спеша Верстовский поднялся по трапу на свой корабль. Вахтенный у трапа пялился на неизвестно откуда взявшегося командира, что даже не вызвал с испугу дежурного по кораблю. Но тот видимо почувствовав неладное, а может его предупредил приятель с КПП летел навстречу:

– Товарищ капитан 2 ранга за время вашего отсутствия никаких происшествий не случилось. Дежурный по кораблю капитан-лейтенант Воронцов.

– Понял – откозырял Верстовский – где офицеры пишут отчет. Звонков не давать. Пусть люди спят.

– Есть звонков не давать – ответил дежурный и побежал в рубку дежурного.

– Видимо будить старпома – подумал про себя Верстовский и направился к кают-компании.

Оттуда раздавался звон гитары и чистый голос старшего лейтенанта Моисеева, командира батареи ракет ПВО выводил:

Песня была прямо под стать настроению и домашней обстановке и тем не менее Верстовский оглянулся. За спиной уже стоял старпом, застегивая китель.

– Това……

– Не надо – прервал его Верстовский – так ты готовишь отчет? – показал он на приоткрытые двери кают-компании.

– Никак нет товарищ командир, отчет уже почти закончили, Сейчас я объявил перерыв пятнадцать минут – он посмотрел на часы – через минуту заканчивается, и мы продолжим.

– Стало жарко тете Наде в синих байковых трусах.

– И зовут нас тети Нади как мираж, как мираж.

– Мы идем за ним не глядя – неслось из кают компании.

Верстовский решительно открыл дверь, и гитара жалобно дзенькнув замолкла, сидевшие в кают-компании офицеры вскочили, увидев ночью командира.

– Товарищ командир – пытался доложить старший по званию командир БЧ-2.

Верстовский прекратил доклад и сразу сел на свое место – так показывайте что сделали и что осталось сделать.

Командир БЧ-2 разложил бумаги карты, схемы перед командиром – мы на возврате от Японии сделали больше половины.