Виктор Блытов - Служил Советскому Союзу!

Командир ‘Адмирала Грейга’ пытался переубедить Сатулайнена, что старпом за него справиться, а если оставить командир ‘Адмирала Щастного’ и учитывая, что ‘Адмирал Эссен отстаивался в базе, можно оставить и его.

Но Сатулайнен, был не переубедим.

– Будет, как я сказал. Леонид Викторович завтра утром со мной во Владивосток с отчетами. Ты же один с американцем вел переговоры, возможно захотят узнать подробности. Лучше будет, если возьмешь записи.

– Понял я второй – ответил вяло командир ‘Адмирала Щастного’ и остальные командиры в порядке тактических номеров подтвердили ясность полученного приказания.

Около девятнадцати часов ошвартовались у причала. Сходящая смена офицеров и мичманов побежала к дожидавшимся автобусам и коломбинам. Со стоящего на рейде ‘Бреста’ подошли баркасы из которых высыпали сразу большая масса сходивших на берег офицеров и мичманов с желтыми корабельными и синими авиационными просветами на погонах. На причале слышался радостный смех и шутки сходившей смены.

Верстовский зашел на корабль к командиру ‘Адмирала Грейга’.

– Ну что Викторович сходишь? Повезло тебе, а то бы я к свей Оксанке слетал бы. Глядишь и казака через девять месяцев родила бы. А так тебе повезло на казака.

Верстовский тяжело вздохнул, а Оноприенко достал из бара бутылку коньяку и две рюмки и предложил:

– Давай по пять грамм – и не дожидаясь ответа налили по полной рюмке.

Из бара достал плитку шоколада, разломил ее на кусочки не вскрывая и лишь потом открыл.

– Давай за женок, по одной.

– Нет Павло Дмитриевич, давай за нас и наши корабли, за то, что мы все выдержали это.

– Ну давай – удивился Павел Дмитриевич, но чокнулся и выпил.

Внизу загудела призывно машина.

– Адмирал за тобой прислал – сказал выглянув в иллюминатор Павел Дмитриевич и предложил еще по одной.

– Нет извини – взял шоколадину из открытой пачки Верстовский и накинув шинель побежал на трап – завтра встретимся.

У трапа стоял комбриговский УАЗик, который видимо уже отвез адмирала домой.

– Товарищ капитан 2 ранга, все собрались командиры, только вы один, а комбриг сказал вас обязательно отвезти – с упреком сказал шофер.

Командиры кораблей со смехом подвинулись и Верстовский уже четвертым еле втиснулся на заднее сидение.

– Четвертым будешь? – спросил командир ‘Стерегущего’ капитан третьего ранга Бойцов, протягивая металлическую флягу.

– Четвертым не буду – твердо сказал Верстовский.

– А зря – хороший коньячок – прошептал на ухо командир ‘Свирепого’.

– Нет спасибо не хочется – ответил Верстовский и потом обращаясь к Бойцову весело сказал – а ты в рубашке родился Коля за секунды выскочил из под тарана ‘Олимпии’. Хорошо среагировал, а то бы он тебе засадил по самое не хочу в борт.

Командиры засмеялись, а смущенный Бойцов, оправдываясь ответил – жить захочешь и не так среагируешь. У них лодок таких много, говорят за 40 штук, а у нас таких кораблей по пальцам пересчитать можно. Вот и пришлось шевелиться, хотя от этого гада ждал подобной подлянки, вот и среагировал.

Дома Верстовского ждали жена и сын Борька. Все было как всегда, дежурные поцелуи и торжественный ужин из курицы с вареным картофелем и пирог с вареньем. Марина открыла бутылку крымского массандровского вина и разлила по бокалам. Борька радостно лепетал и на коленях у отца и притыкался своим маленьким личиком к его груди. А Верстовский не успев даже переодеться в домашнее, так и сидел в расстёгнутой желтой рубашке и форменных брюках.

– Ну давай за ваш поход – предложила Марина.

– Да извини Марин за поход рано пить, тем более, что он еще на закончился, Вот сдадим все отчеты завтра в штаб флота, подпишут их и утвердят – тогда поход закончиться – тогда и обмоем его с Сатулайненом.

Вечер проходил как всегда, посмотрели телевизор, построил немецкую дорогу Борьке и потом почти до двенадцати часов пускали паровозики, пока Марина силовым приемом не уложила Борьку спать.

Леонид помылся и пошел в совместную постель ждать жену. Она как всегда умывалась и смазывалась различными мазями более часа, но он не засыпал. Когда она легла в постель под свое одеяло, он попытался влезть под него, но она успела лечь на край, не давая влезть.

– Мариш – протянул Верстовский чувствуя как дрожит его голос – ну что ты. Пусти к себе.

– Спать хочется – весело протянула Марина – завтра утром. Сегодня такой день – спать хочется очень.