Виктор Блытов - Служил Советскому Союзу!

– Да просто «Учитель» струсил – горячился командир БЧ-3.

– Кто его знает, может у него после болезни, расстройство головы произошло и мозги не варят? – пытался оправдать руководство, более степенный, командир БЧ-5 капитан 2 ранга Пономарев.

– Настоящий подводник – презрительно бросил командир БЧ-2 – привык если качать начинает сразу в койку.

– Ну, ребята, вы уж тут давайте боритесь с непогодой и обстоятельствами, а я пошел в низы матросов успокаивать и политической работой заниматься – хлопнул дверью ходовой рубки замполит.

ПСК медленно приближался к авианосцу. Все командиры боевых частей высыпали на правый борт, наблюдая за происходящим. Сигнальщики с борта прожекторами осветили ПСК. Было хорошо видно, как Жженов вышел к борту ПСК и открыл переходные створки левого борта, находясь в готовности перепрыгнуть на трап авианосца. Волны заливали ПСК, но он упорно подходил к борту, стараясь поймать момент. Его могло волной разбить о борт авианосца, и он мог всей своей массой разбить трап.

ПСК подбрасывало, то выше трапа, то он проваливался куда-то вниз. У Жженова замирало сердце, когда ПСК волна поднимало у борта и бросало в нескольких метрах от трапа. Улучшив момент, когда трап авианосца и борт ПСК сравнялись по высоте, Жженов шагнул на трап. Оба фалрепных матроса вцепились в него обеими руками. И в это время порвало левый якорь корабля, корабль начало резко разворачивать, и ПСК ударил всем своим левым бортом по трапу снизу. Трап резко взлетел вверх, и Жженов чуть не упал в воду, больно стукнувшись головой и рукой о металлические конструкции корабля. Если не вцепившиеся в него фалрепные матросы, то он наверно упал бы в воду между кораблем и ПСК или разбил себе голову.

Бывшие на правом трапе матросы и офицеры, силой втащили его на площадку трапа, подняли на ноги и стали отряхивать.

Раздались три звонка, информирующие экипаж, что командир снова на корабле!

Еще весь мокрый, придерживая правой рукой левую, командир закричал дежурному по кораблю:

– Передай на ходовой – выбирать правый якорь и дать малый ход на выход из бухты. Трап убрать!

Дежурный по кораблю побежал в рубку дежурного передавать приказание командира, а командир через две ступеньки, запрыгал хромая в ходовую рубку, оставляя после себя мокрые следы на трапах.

Дежурный передал в ходовую рубку приказания командира, и Муравьев, четко начал выполнять полученные от командира приказания.

– Механики – малый вперед, начать выборку правого якоря.

Механики сразу отрепетовали приказание звонками машинных телеграфов, и командир БЧ-5 резко хлопнув тяжелой дверью, убежал в ПЭЖ.

– Якорь пошел, якорь встал – доносились из носовых швартовых устройств доклады помощника командира – якорь чист, якорь в клюзе.

– Ну, поехали – прошептал начхим, спрятавшись за шторкой – Теперь бы, выйти из бухты.

Было видно, как корабль опять понесло на отмель, и даже стало разворачивать носом к берегу. Это было уже опасно.

Командир весь мокрый ворвался в ходовую рубку.

– Корабль не слушается руля – доложил рулевой старшина 2 статьи Петров, и к нему сразу подбежал командир БЧ-1 Вальтер Фоншеллер и стал что-то говорить на ухо. Потихоньку нос стал уходить с опасного курса.

– Средний вперед, руль 165 градусов – скомандовал командир авианосца, усаживаясь в свое кресло.

– Врача с перевязочными материалами в ходовую рубку – внезапно скомандовал Муравьев, увидев, что с рукава шинели командира капает на чистый линолеум кровь.

Машинные телеграфы дзинькнули, и отработали «Средний вперед», и нос корабля потихоньку стал выходить в сторону выхода из бухты. Сильная волна стала бить в нос, сбивая его с курса, и рулевой помогал себе второй рукой удерживать корабль в нужном направлении.

Начмед, бывший в ходовой рубке, подскочил к командиру корабля, и стал помогать снимать мокрую шинель. С шинели лилась вода и на линолеуме смешивалась с командирской кровью.

– Игорь отстань не до тебя. Выйдем, потом посмотришь – отмахивался командир, от начмеда.

В тяжелой обстановке командир, как правило называл своих первых помощников командиров боевых частей просто по именам.

– Товарищ командир, только шинель снимем и посмотрим немного – настаивал начмед, стягивая с командира мокрую шинель.

– Товарищ командир, предлагаю курс 175 градусов, – внезапно, предложил Вальтер Фоншеллер.

– Штурман, это же опасно – почти, на Путятин. Там скалы и отмель – засомневался командир, сняв наконец с себя шинель. Под шинелью темно-синий китель в районе локтя весь пропитался кровью, от чего стал каким-то фиолетовым.