Виктор Блытов - Служил Советскому Союзу!

Открыв дверь, Мансур, выскочил в коридор и его удивило, что обычно полный, приходящими на вечерний доклад командирами дивизионов и групп, в такое время коридор был пуст. И еще удивила непонятная тишина на корабле. Нигде ни что не шумело, не урчало, не топало.

Быстро спустившись по трапу до второй палубы и ни встретив никого, Мансур еще больше удивился. Тишина на корабле, стояла кладбищенская как будто он вымер, что было вдвойне непонятным.

Внезапно он увидел бегущего в корму, своего старшего инженера Ковалева Сергея Юрьевича Он бежал, слегка прихрамывая, немного в припрыжку и с противогазом на боку.

– Сергей Юрьевич – спросил Мансур, выходя из тамбура и останавливая уже проскочившего мимо старшего инженера – а вы чего не сошли в пять на берег, вроде ваша смена. И почему с противогазом? На корабле тревога? Тогда по какому поводу? Что-то не слышал звонков колоколов громкого боя.

Старший инженер остановился, как от удара хлыстом, повернулся и увидев Мансура в полной готовности к заступлению на дежурство и даже с прилаженной к боку портупеей удивленно произнес:

– Так вы на дежурство Мансур Умарханович готовились. А мы вас разыскиваем уже второй час. И никто не вспомнил, что вы отдыхаете. Вызывали вас по парной связи, но никто не отвечал.

– А я пульт ГГС отключил, что бы никто не мешал спать. А кто и зачем меня разыскивает? – спросил озадаченный Мансур. Он же ясно помнил, что проинструктировал Колбасныйа о своем заступлении, да и все вроде знали, не так уж часто он заступает на дежурство.

Старший инженер взял под руку и отвел Мансура немного в сторону.

– У нас тут такое случилось. Мы же горим уже пятый час. На корабле тревога, выпустили весь запас пены в аварийный отсек. Пена ушла за борт через открытые иллюминаторы. И теперь тушить пожар нам нечем. На корабле командир, комбриг, начальник штаба эскадры, командир эскадры.

Теперь и Мансур уловил в воздухе запах дыма.

– А где горит?

– В носу на третьей палубе началось, а теперь уже и вторая палуба горит в носу. Все погреба затопили, чтобы не было взрыва – рассказывал взбудораженный, происходящим старший инженер – а в погребах то ядерный боезапас, так трахнет, что Дальнего востока не останется. Корабль сидит по тревоге, все отсеки в носовую часть отсечены. Командир искал срочно вас. Но никто не мог сказать, где вы и мы даже решили, что вы возможно в блокированной части корабля.

– Сергей Юрьевич командиром, надеюсь вы имеете ввиду Белоруса? Ведь Гиоев улетел?

– Нет, Виктор Александрович здесь, его вернули уже с аэродрома. И он теперь лично уже почти час руководит борьбой за живучесть корабля. С его прибытием хоть спокойнее стало. Во первых он дал команду всех эвакуировать из постов, кают и кубриков в аварийной и прилегающей к ним зонам. Вывел всех, кто не участвует в тушении пожара и не обеспечивает на верхнюю палубу. Там всеми занимаются замполит и старпом. Аварийные партии заливают холодной водой переборки и смежные отсеки. Тут такое твориться. Я вытащил своих трансляторщиков из трансрубки. А то, они тоже попали в аварийную зону. Трансрубка отключена. Командир приказал обесточить аварийный отсек и смежные с ним.

Обескураженный Мансур очумело смотрел на старшего инженера.

– А что горит-то?

– Началось понемногу загорелась каюта старшего инженера БЧ-7 Динара Халимулина на третьей палубе в носу по правому борту. Он там чай поставил, что ли после обеда с кипятильником подогревал. А его внезапно вызвал к себе командир БЧ-7. Тот убежал по быстрому, и забыл выключить кипятильник. Вода выкипела и загорелась проводка. Кипятильник на 220 в, а у нас 127. Дым из под двери увидел представитель промышленности и доложил, проходившему мимо Лоше Коноваленко. Тот ломанул дверь в каюту и не нашел ничего лучше, как отдарить иллюминаторы, что бы выпустить дым. Приток кислорода сразу дал дым на весь отсек и огня на всю каюту. Все кто смог рванули, как зайцы. А у старшего инженера БЧ-7 Димы Халимулина в каюте хранились еще для полного счастья две двадцатилитровые канистры со спиртом. Они в самый ответственный момент, когда казалось что все потушили, и рванули. После этого горел уже весь отсек. Я еле успел вывести своих трансляторщиков из трансрубки. Наш дежурный спрашивает докладывать на эскадру о пожаре. А Лошу, который остался за командира, никто найти не может, он прыгает у дверей аварийного отсека. Ни одна команда по кораблю не проходит, кто старший никто не знает. Общаемся только посыльными, а посыльный уходит и не возвращается. А тут еще и громкоговорящая связь отказала. То ли что-то замкнуло, то ли что-то выключили, что нельзя выключать. Пришли на корабль начальники с ио командира Белорусом и командуют одна команду, глупее другой. Между собой толком решить не могут, кто старший. Приказали вдуть пену, а она вся ушла через открытые иллюминаторы за борт, ничего толком не погасив. Хорошо хоть погреба затопили, а то так рванули бы, что весь Дальний Восток видел бы, а вот затопить вторую палубу по комингсы Лоша, а потом и старпом с адмиралами не догадались.