Дмитрий Горчев - ЖЖ Дмитрия Горчева (2001–2004)

Вообще произведение зе кетчер ин зе рай я прочитал по необходимости курсе на третьем института иностранных языков — оно входило в обязательную программу изучения английского языка. В школе никогда не случалось, чтобы я взял и полюбил произведение, входящее в обязательную программу — Тургенева до сих пор ненавижу, а Гоголя смог перечитать лет только через десять после того, как мы подробно изучали тараса бульбу и мёртвые души, а вот тут случилось. Я потом перечитывал эту книжку в бумажной обложке издательства прогресс, на которой был нарисован Холден Колфилд в красной кепке, раз наверное десять. От этого она совершенно развалилась на части и постепенно потерялась, хотя некоторые куски видимо ещё можно найти где-нибудь у меня на родине.

А потом я однажды случайно взялся где-то в гостях почитать русский перевод этой книжки. Это была чудовищная наёбка — вместо Холдена Колфилда — мелкого мудака, чрезвычайно недовольного устройством окружающего мира и носящегося со своей тонкостью и ранимостью, как с писаной торбой, то есть практически меня, там под него косила немолодая женщина с высшим филологическим образованием. Ну, наподобие тех артисток-травести, которые играли в тюзах тимура и маленького принца, и ещё разговаривали счастливыми голосами в передаче пионерская зорька, которую я ненавидел более всего в мире, потому что окончание этой передачи означало, что нужно надевать шубу и валенки и хуячить в полной темноте в блядскую школу, где первый урок — это именно урок этой самой литературы.

Впрочем, про это гораздо лучше рассказывал Гришковец, он разбирается, мы с ним проживали тогда не очень далеко географически, хотя когда я был в пятом классе, он был ещё в четвёртом. Но это однако несущественно опять.

О, печальная и безнадежная наша страна. Как жила в говне, да так и будет жить вовеки веков.

Как ебётся окружающий нас мир? При свечах, под музыку элвиса пресли «лав ми тендер, лав ми тру», в серебряных туфлях на высоких каблуках, в кружевном белье, слово даже для него есть специальное — линжери, то есть не трусы в цветочек и не лифчик на пластмассовых застёжках, а именно линжери, глядя на которое мы в лучшем случае можем выловить из мутной генетической памяти некие слова: супонь, подпруга и чересседельник. А мы как ебёмся? Вот так вот и ебёмся: среди окурков и малосольных огурцов, в носках, а иногда и в тапочках. У соседей гудит труба — они уже поебались.

А бывал ли кто на настоящей «парти»? Наверняка бывал. О, прекрасная парти! Кругом расставлены подносы с орешками, снаксами, канапе и кукисами и все вокруг приветливо беседуют. Все заботливо спрашивают друг друга как обстоят дела, говорят о банковском кризисе и о цене за баррель. В разгар веселья вносится сырная пицца, вкуснее которой ничего в мире нет и не будет. И никто, никто не бьёт друг другу рыло и не поёт песню ой цветёт калина.

Мы, помнится, с водителем Сашей очень любили такие мероприятия. Мы с ним обычно отправлялись прямо на кухню, поближе к холодильнику, доставали из этого холодильника бутылку текилы, садились на подоконник и пили её, не утруждаясь ритуалами с солью и лимоном, прямо из горла. Текила — довольно скверное пойло, но весьма зато нажористое. Потом говорили про баб. Про баб всегда есть о чём поговорить.

Сейчас говорят и у нас уже появились такие люди, которые годятся для прекрасного этого окружающего со всех сторон мира, но их видимо очень мало, я во всяком случае не видел их никогда.

Пришлось написать в инфо дисклеймер. А то заебали уже.

================

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ

Данный дневник является личным и частным дневником и содержит личные и частные мнения автора этого дневника. Дневник не имеет лицензии Министерства РФ по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций и никоим образом не является средством массовой информации, а потому автор этого дневника не обязуется предоставлять кому бы то ни было правдивую, непредвзятую и даже осмысленную информацию, равно как не обязуется публиковать в нём тексты высокой художественной и нравственной ценности, равно как не публиковать в нём тексты, призывающие к насилию, межнациональной розни и оскорбляющие личное достоинство отдельных граждан.

Сведения, содержащиеся в этом дневнике не имеют никакого юридического смысла и не могут быть использованы при разбирательствах в гражданских, военных или арбитражных судах, равно как вообще нигде, для доказательства или опровержения чего бы то ни было.