Искандар Бурнашев - Твокер. Иронические рассказы из жизни офицера. Книга 1

Однажды мы стали свидетелями горячей дискуссии, на одном из ротных командно-наблюдательных пунктов, разгоревшейся в управлении роты. Вопросом дискуссии стало применение для маскировки позиций штатных маскировочных сетей, имеющихся на каждой единице боевой техники. Ярым сторонником применения массетей был старшина роты, большой романтик и эстет в душе. Он считал, что с массетями позиции сразу будут напоминать курсантам о славных подвигах их отцов и дедов на полях сражений Великой Отечественной. Его оппонентом выступал командир взвода, утверждавший, что ярко зелёные сети будут плохо гармонировать с фоном желтого песка, и этим начнут причинять нравственные страдания нежным душам молодых курсантов. В качестве судьи и был приглашен начальник штаба. Если бы мнение спросили у меня, то я однозначно был против применения маскировочных сетей на наших позициях. Как я уже убедился, они абсолютно не защищали позиции ни от ветра, ни от снега. И смысла от их применения я не видел вообще. К сожалению, моего мнения никто не спросил, и, шанс блеснуть моей эрудицией, был безвозвратно утрачен.

Как истинный дипломат, начальник штаба приказал подготовить сети к применению, но маскировку позиций с их применением, начинать только после получения специального распоряжения. После этого он приказал усилить наблюдение за воздушным противником, особенно за вертолётами.

О каждом появлении вертолётов необходимо было немедленно докладывать в штаб батальона по всем каналам связи. Надо ли объяснять, что Начальник штаба, как опытный командир ожидал прибытия представителя Руководства учений с проверкой, и не хотел быть застигнутым врасплох.

Прибытие проверяющих офицеров задерживалось. Позиции батальона приобрели образцовый вид, Места наглядной агитации были развернуты в каждом взводе. Походные Ленинские комнаты занимали самые видные места и были центром обороны ротных опорных пунктов.

Чтобы не допустить снижения боевой активности, было объявлено, что ожидается массовое проникновение на позиции батальона разведывательно-диверсионных групп противника.

Зная о славном боевом прошлом начальника штаба батальона, это известие было воспринято более, чем серьёзно. На позициях зашуршали патрули, во все стороны начали таращиться наблюдатели и, то в одном, то в другом конце района обороны слышны были команды командиров и крики курсантов проводивших тренировки по поимке диверсантов.

Короче, все резвились и развлекались, как могли.

Напряжение достигло высшей точки с наступлением темноты. После ужина начальник штаба собрал нас и сообщил, что в составе двух диверсионных групп, мы попытаемся проникнуть в расположение двух рот, для проведения диверсий. Нам был дан подробный инструктаж по действиям в тылу врага и дано время на подготовку. Во время подготовки, мы долго не могли уснуть, мечтая о наших будущих подвигах. И вот наш час пробил.

Мне посчастливилось попасть в группу, которую возглавил сам полковник Нюхалов. Кроме него в группе был я и курсант Потыльчак. Мы были одеты в ватные телогрейки и старались избегать заснеженных участков местности. К месту диверсии мы подъехали на бронетранспортёре, высадились с него на ходу. Ожидая полной темноты, мы обнаружили, что, к сожалению, тучи, застилающие небо в течение последних дней полностью рассеялись, и на небе светит полная луна, прекрасно освещающая степь на многие километры вокруг. Перебежками мы приблизились к позициям условного противника и рассредоточились для поиска разрыва в линии передней траншеи, для скрытного проникновения в глубину обороны. В центре нашего боевого порядка скрытно выдвигался старший группы. Левее и правее него на интервале в метров сорок двигались я и курсант Потыльчак.

Вскоре я оказался в промежутке между позициями двух взводов. Можно было возвращаться для доклада о том, что место для проникновения в тыл «противника» обнаружено.

Но когда я начал движение назад, вся местность вокруг меня осветилась ярким светом осветительных ракет и загрохотала автоматными и пулемётными выстрелами. Видимо Потыльчак наткнулся на охранение и был обнаружен. Сразу стало понятно, что нас ждали, и, как в сказке про Буратино, «хотя была глубокая ночь, в стране Дураков никто не спал». Со всех сторон с гиканьем и свистом стали сбегаться возбуждённые курсанты. Я, лежа на ровном месте между двумя траншеями, оказался на пути одной из таких групп бдительных защитников, с топотом бегущих к месту происшествия. До моего обнаружения оставались считанные секунды. Решение пришло неожиданно для меня самого. Я вскочил и показывая в сторону наибольшего шума громко закричал: «Вон они! Вон там!»