Искандар Бурнашев - Твокер. Иронические рассказы из жизни офицера. Книга 1

Собрав водителей, командир роты приказал подготовить машины к преодолению водной преграды, напомнив всем о необходимости проверить пробки в днище машины. После доклада водителей о готовности к движению, колонна благополучно двинулась в путь. Подъехав к деревне, стало ясно, что люди нуждаются в срочной помощи, Люди стояли на крышах сараев, держа на руках маленьких детей.

Сердца всех солдат и офицеров роты наполнились заслуженной гордостью, когда они слышали восторженные крики жителей деревни: «Русс панцер! Русс панцер!» Дав по радиостанции команду: «Делай, как я!» Командир уверенно направил машину в воду. Неладное он почувствовал сразу, как только машина зашла на глубину. Вместо того, чтобы плавно начать плыть, машина начала погружаться в воду. Поняв, что произошло, командир роты приказал водителю заглушить двигатели, спасая их от гидравлического удара, и передал командование ротой лейтенанту Семеренко. Выплеснув первый взрыв эмоций тем, что потоптался по плечам своего водителя, командир роты вытащил его на свет божий и приказал полюбоваться на дело рук своих. Водитель клялся и божился, что проверил все пробки в днище машины лично. Здесь командир роты встряхнул разгильдяя, и у того в кармане, предательски звякнули, забытые им пробки. Тут командир роты, сгорая от стыда за такой конфуз на глазах у немцев, приказал готовить машину в эвакуации, для чего приказал к крюкам-фаркопам прицепить стальные тросы. Водитель, тряся своей бестолковой головой, размазывая слёзы по щекам, уклоняясь от затрещин, бегал по корпусу машины, категорически отказываясь лезть в воду. Когда же к машине подошла вторая машина для эвакуации, терпение командира роты иссякло, и он, было, шагнул к водителю, чтобы столкнуть того в воду. Уворачиваясь от него, водитель поскользнулся и, с жалобным криком, похожим на писк, рухнул в воду. Поняв, что на машину его пустят только после того, как он прицепит тросы к машине, водитель безропотно, прицепил их и был вытащен на борт машины. Затем машину благополучно отбуксировали на берег. Слив воду из корпуса машины, удалось запустить один из её двигателей, и на нём машина в колонне роты вернулась в расположение. Вот и всё. А почему из целого батальона, сутки под дождём работающего на дамбе, и из всех водителей роты немцы смогли безошибочно выделить самого достойного, осталось загадкой. И теперь старший водитель 6 роты поедет домой «на дембель» с двухкассетным магнитофоном с гордой выгравированной на нём надписью «за самоотверженное спасение благодарных жителей деревни ХХХ».

А в солдатский фольклор полка надолго вошло выражение, что «не так страшен Русс панцер, как опасен его необученный экипаж».

– А Вас я попрошу остаться.

Слова командира батальона, произнесённые после окончания ежедневного совещания и, явно, обращенные ко мне, заставили меня внутренне напрячься. Когда командование обращается к Вам излишне добродушно или слишком заботливо – жди беды. Вас просто хотят разоружить и лишить возможности пререкаться, отказываясь, от поручения. Если поручение служебное, то начальство обычно не церемонится, неплановый наряд, караул или работа в выходной – дело привычное, распишись и выполняй. А если начальство готовится к уговорам, значит, не жди ничего хорошего.

Но Кодекс Чести офицера требует, чтобы ты «на Службу не напрашивался, но и от службы не отказывался».

Предложение командира батальона оказалось настолько неожиданным, что я сразу не знал, что и ответить. Поэтому ответил первое, что обычно в таких случаях приходит в голову:

– Есть! Разрешите выполнять?

Моя немногословность понравилась, и, улыбнувшись, комбат просто сказал:

– Идите.

Так буднично произошло событие на два месяца вырвавшее меня из колеса мотострелковой роты, в котором мы, как белки стремительно двигались от караула в наряд, от занятий на работы, без перерывов и выходных, и не подозревая, что за серебром мелькающих спиц, заслонивших для нас весь мир, есть что-то другое, кроме работы и службы.

В мотострелковом батальоне тех лет, кроме трёх мотострелковых рот и миномётной батареи, были ещё и отдельные взводы: связи, противотанковый и хозяйственный. Так вот, командир противотанкового взвода (ПТВ), упросил комбата отпустить его в отпуск. А на время отпуска командира ПТВ, было решено поручить мне выполнять его обязанности. В те времена, отпуск офицеров в Группах войск был сроком в сорок пять суток плюс время на проезд к месту проведения отпуска и обратно. Итого выходило почти два месяца. Командира противотанкового взвода (ПТВ) немолодого старшего лейтенанта я знал только в лицо. Его очень обрадовало, что вопрос с его отпуском решился благополучно, поэтому он стазу потащил меня в расположение своего взвода. Приём должности занял немного времени. Мне показали в кладовой ящики, наполненные имуществом, числящимся по книгам учёта за взводом. Получалось, что во взводе, благодаря стараниям его командира, имеется два комплекта всего имущества, кроме оружия. А из четырёх бронетранспортёров, положенных по штату во взводе нет ни одного. Получалось, что на меня возложена задача, за время отсутствия командира ПТВ, не допустить развала дисциплины во взводе и каких либо происшествий. Сержанты во взводе мне понравились. Высокие, крепкие ребята, уже полгода, как прибыли из учебки. Но мне командир взвода, почему-то посоветовал больше опираться в своей работе на старослужащих солдат. Я не спорил, заранее зная, что всё равно делать буду всё по-своему. На следующий день в полку был запланирован «День Огня». Командир ПТО заверил меня, что к занятиям всё подготовят сержанты, а мне достаточно просто присутствовать на занятиях. И здесь я не стал спорить. «Бог даст день, Бог даст и пищу».