Светлана Макаренко - Профиль Бога [СИ]

Ольга кивнула, улыбаясь, снова поднеся руку с алеющим шрамом к шее. Алексей вопросительно взглянул в ее сторону. Она едва заметно покачала головой, пожала плечами. Он чуть коснулся ладонью ее хрупкого запястья. Давний, знакомый, успокаивающий жест. И неторопливо вышел из комнаты. Стало слышно, как в ванной шумит вода. «Что же случилось? Ничего особенного! — подумала, успокаивая саму себя, Ольга. — Почему я тревожусь, не понимаю!»

За окнами тихо наплывал на город фиолетово-серый вечер. Они собирались пить чай. Все вместе, в уютной большой кухне, где она будет тихо сидеть в кресле с пледом. В своем любимом кресле, с вышитым мулине медвежонком на потертой велюровой подушке — подарком бабушки — и наблюдать за гостьей. Ничего особенного не случилось. Ровным счетом ничего. Если не считать того, что их гостья, белокурая птица-скопа, станет играть за чаем роль непрошенной хозяйки…

И Алина сыграла ее, эту роль, блестяще. Ловко передвигала на столе чашки, блюдца. Накладывала сахар в янтарную, густую жидкость и жидкость плавно колыхалась в тонком фарфоре, не расплескиваясь. Ловко поддевала лопаткой крохотные эклеры, бесшумно опускала на тарелки и болтала, болтала… Оживленно. Без умолку. И еще. Ольге тогда все это показалось несколько странным, манерным, наигранным. Лишь некоторое время спустя она разгадала маневр Алины, ее блестящую тактику. Разгадала именно в тот злополучный день, когда… В тот вечер Алина все время пыталась продемонстрировать и Ольге и Алексею свои руки. Как бы ненароком, невзначай, но — показать их. Руки ее выглядели немного странно для массажистки. Напоминали, скорее, холеные розовые коготки. Сильные, крепкие. Но на них не было выпирающих жил, отливающих синевой, не было никаких морщинок. С безупречным маникюром, округлой кистью, звенящим браслетами на запястьях, эти руки мелькали перед Ольгой, бесстыдно хвастаясь своей белизной, благоухающей мягкостью и… целостью. Именно целостью — ладоней, пальцев, жестов, и тем, как крепко и уверенно брала Алина в руки любой предмет: посуду, полотенце, чайник, пирожное, — она словно бы бросала Ольге невидимый, изощренно-тонкий вызов, царапающий ранящий ее душу птичьим когтем — безжалостным, острым, цепким, холодным.

Пальцами, которых было не четыре, а пять, гибкими, цепкими, Алина норовила, словно невзначай, коснуться ладони Алексея, его локтя. Обнимая, дразня, заманивая. В какой то момент, забывшись, или вовсе — нарочно, Алина положила руку на плечо Алексея, небрежно, свободно. Всего лишь на один миг, но Ольга моментально почувствовала, как он напрягся. Профессиональным, едва уловимым движением танцора, Алексей тотчас сбросил с себя цепкие коготки, но краем глаза Ольга заметила какой то странный огонек, блеснувший в его глазах. Он почти тотчас перевел глаза на пальцы Ольги, сидевшей напротив него, и это молчаливое сравнение, неслышно и так больно ударило ее в грудь, что она задохнулась, поперхнувшись обжигающим глотком. На глазах выступили слезы, она вскочила, чуть пошатнувшись и неловко прижимая ладонь ко рту, побежала в ванную. Соскользнувший на одно плечо плед, волочился за нею сонной змеей.

— Оля, ты что? Алина, извините! — Мгновение спустя Алексей уже стучал в запертую дверь ванной. Ольга, согнувшись, сидела на кафельном бортике маленькой джакузи. Ее неудержимо рвало.

— Ничего, Леша, ничего! — еле слышно бормотала она в струю воды, думая, что кричит невероятно громко. Боль надрывно стучала в висок надоедливым дятлом. — Все в порядке. Меня просто тошнит.

— Олька, что такое случилось?! Я не слышу тебя. С тобой все хорошо? Открой дверь, иначе, я ее выбью. Мне плевать в каком ты там виде! Открой, черт возьми!

Крючок слетел с дергающейся скобы, и Алексей тут же оказался рядом с Ольгой. Он осторожно гладил ее голову, поддерживая наклоненную спину, другой рукой пытаясь дотянуться до кронштейна с полотенцами.

— Уйди, уйди, ты что! — Она пыталась отвернуться. — Меня тошнит, это ничего… Иди к Алине, нехорошо бросать гостью одну.

— Подождет гостья! — Алексей поморщился, продолжая бережно вытирать полотенцем лицо и волосы жены. — Любимая, ты что это? Не пугай меня!

— Леша, это бывает, врач говорила, токсикоз, ничего страшного. Только у меня голову ломит, правый висок.

— Мигрень, что ли? Вот так так! — озадаченно протянул тот. — Пойдем тихонечко, я тебя уложу, и позвоню матери, она у нас по мигрени специалист, сразу скажет, что надо делать.