Виктор Баранец - Генштаб без тайн. Книга вторая

Несколько лет подряд я внимательно следил за тем, как реализуются предложения г-на Комароми. На его письмо был дан уважительный и запутанный ответ в фирменном бюрократическом духе с оборотами типа «заслуживает внимания» и «мы готовы рассмотреть». Какие практические шаги были сделаны — это держалось в строжайшей тайне…

Знаю лишь одно — американцы, привыкшие к конкретности и деловитости, были страшно раздражены бюрократическими проволочками с нашей стороны и в конце концов стали искать иные пути реализации своих совместных проектов. Они сумели подобрать ключи к руководству больше всего интересовавших их российских оборонных предприятий.

Одно из них — научно-производственное объединение «Энергомаш» (Химки), где разрабатывались российские жидкостно-реактивные двигатели (ЖРД) Р-120. Ловким людям из США потребовалось немного времени, чтобы вызвать у заводского начальства волчий аппетит к совместному российско-американскому проекту. В соответствии с ним предполагалось использовать Р-120 в качестве бустерной силовой установки (двигателя I ступени) на новых американских ракетах-носителях легкого класса Х-34. Производить и продавать этот двигатель русские и американцы договорились на совместном предприятии, учрежденном российским «Энергомашем» и американским Pratt & Whitney (президент — Карл Клапек).

Российский серийный жидкостно-реактивный двигатель Р-120 10 июля 1995 года был доставлен в США для проведения огневых испытаний на стенде компании. Американские эксперты были вне себя от восторга: использование российских ЖРД на американских ракетах обеспечит США надежными и сравнительно дешевыми двигателями (Р-120 стоит в 5–6 раз меньше, чем аналогичные западные).

Выгоды были очевидными.

К сожалению, с нашими — несопоставимые…

Самые головокружительные жульнические сюжеты в сфере военно-технического бизнеса, которые известны криминальному миру, в России выглядят скучными. Уже дошло до того, что иностранцы, которым наши дельцы предлагают сказочные проекты, говорят: «Вы или слишком большие глупцы, или слишком гениальные преступники».

Однажды даже не отличающаяся симпатиями к России «Нью-Йорк таймс» назвала безумием распродажу за бесценок уникальных российских оборонных предприятий. А было это сказано по поводу, о котором некоторые правительственные реформаторы «эпохи Чубайса» сегодня хотели бы забыть. Но Генштаб не болеет склерозом. На Арбате отлично помнят, как несколько лет назад нашей армии некоторые отечественные приватизаторы могли сильно подрезать боевые крылья. Россия могла лишиться ОКБ имени Сухого…

ОКБ — основной производитель российских штурмовиков Су-27 (ежегодно поднимает в небо две новые боевые машины). После 2000 года «сухие» могут занять первое место по реализации на мировом рынке военной авиации, опередив американских и европейских конкурентов (которые сами признают реальность такой перспективы). Сегодня ни одно другое предприятие России не приносит в казну столько денег от оружейного экспорта.

Мощности ОКБ (даже в результате конверсии и десятикратного падения оборонного заказа) позволяют экспортировать или наладить в третьих странах производство примерно 450 самолетов Су-27 в год.

Но это — сейчас. А в 1993 году к ОКБ Сухого стало подбираться Госкомимущество, которое в ту пору активно участвовало в распродаже предприятий оборонки. ГКИ оценило ОКБ в несколько десятков миллионов долларов (американцы — в 18 млрд) и выставило его на продажу.

Схема этой сделки соответствовала Положению об инвестиционном конкурсе, разработанному в соответствии с Указом Президента РФ от 25 декабря 1993 года. В Положении говорилось: «В случае отказа победителя конкурса от заключения договора купли-продажи право покупки предоставляется участнику, предложившему наибольший по сравнению с остальными объем инвестиций».

Именно на это и был рассчитан грандиозный фокус.

Итак, победителем конкурса признавался тот, кто предлагал наибольшую сумму. Ее должна была заломить подставная фирма, назвав солидный банк в качестве гаранта. А в день оплаты «победитель» должен был объявить о своей финансовой несостоятельности, ссылаясь на внезапное банкротство банка, который якобы выступал в качестве гаранта.

Тогда права на владение ОКБ согласно Положению должны были перейти ко второму покупателю. Но и тот таким же макаром «неожиданно» заявлял, что оказался без денег. И тут появляется третий покупатель, который и берет имущество за смешные деньги…