Виктор Баранец - Генштаб без тайн. Книга вторая

Кобец, якобы по признаниям самого же Якубовского, советовал ему вернуться «к активной деятельности» в Москве. Только позже станет известно, что Якубовский играл роль своеобразного «связующего» между некоторыми правительственными и военными чиновниками. Одним из тех, кто высоко ценил его «плодотворную деятельность» и полезность, был Шумейко. Ведь неспроста же еще 17 июля 1992 года первый заместитель председателя правительства В. Шумейко подписал распоряжение, в котором говорилось:

«…3. Назначить Якубовского Дмитрия Олеговича полномочным представителем Правительства Российской Федерации по взаимодействию с правительственными органами и специальными информационными службами, советником по информационно-правовым вопросам Правительства Российской Федерации…»

К этим словам Шумейко собственноручно добавил: «с оставлением на действительной военной службе».

А днем раньше министр обороны России Павел Грачев с грубым нарушением элементарных требований Закона подписал приказ № 25 о присвоении звания майора юстиции… лейтенанту юстиции запаса Якубовскому (прыжок через два звания).

А еще через пять дней уже Генеральный директор Федерального агентства правительственной связи и информации генерал А. Старовойтов издал приказ № 201-ЛС, которым произвел свежеиспеченного майора юстиции Якубовского сразу… в полковники.

Создавалось впечатление, что силовики конкурировали между собой в том, кто быстрее и выше поднимет Якубовского в воинских чинах. Министр обороны намеревался даже присвоить Диме звание генерала, но, после того как этой аферой заинтересовалась Генпрокуратура, Грачев отменил представление. Нельзя было без отвращения наблюдать за этим авантюрно-кадровым произволом. Люди, наделенные огромной властью, обращали ее в откровенные коррупционные игры, нередко идя на поводу у наглых и напористых махинаторов, вовлекавших именитых государственных чиновников в свои грязные аферы с криминальным запахом…

Ну а чем же завершилась история, к которой были причастны одиозные персоны? Тем, что она тихо канула в российскую криминальную Лету. Как и многие другие, в которых фигурировали фавориты высшей власти. Власть эта с каждым годом все глубже окуналась в пучину коррупции и циничного пренебрежения ею же утвержденными законами.

Это становилось естественной формой ее существования.

Летом 1999 года, просматривая некоторые документы Главной военной прокуратуры РФ, я обнаружил еще одни следы сделки «оружие — дома»: прокуратура Балтийского флота предъявила иск в арбитражный суд Калининградской области, по которому было «принято решение о взыскании с министерства охраны края Литовской Республики 810 тысяч долларов США в качестве задолженности за переданные по договорам вооружение и другое военнотехническое имущество».

Решение было более чем странным — с момента передачи оружия и техники прошло уже почти 7 лет. И было бы очень наивно думать, что наши генералы и правительственные чиновники, причастные к этой сделке, безо всякой корысти передали литовцам оружие почти на 1 млн долларов всего лишь под обещание, что деньги эти прибалты когда-то отдадут. К тому же мне уже было известно, что литовцев решение прокуратуры Балтфлота страшно удивило, — они утверждали, что расчеты с русскими были произведены своевременно и в полном объеме. И намекнули, что сотни тысяч недостающих долларов надо искать не в Литве, а в России. Но решение этой проблемы было таким же бесперспективным, как поиск иголки в космическом пространстве…

Однажды заместитель начальника пресс-службы Минобороны полковник Николай Медведев поручил мне проверить достоверность фактов, изложенных в статье «Комсомолки», — речь шла о тайной продаже авиационных двигателей боевых самолетов, хранившихся на одном из складов части ВВС, дислоцировавшейся в Прибалтике. В материале утверждалось, что продажа осуществляется через коммерческую фирму, а вырученные деньги переводятся на счета банка в Швейцарии.

Чтобы выполнить поручение начальника, я прежде всего попытался установить местонахождение и реквизиты коммерческой фирмы. Месяца два я ошивался по различным московским юридическим инстанциям и везде меня вежливо отшивали. Отказ мотивировали тем, что сведения о фирме и ее деятельности относятся к разряду коммерческих тайн и могут быть представлены только правоохранительным органам. Тогда я обратился за помощью в Главную военную прокуратуру. Там мне порекомендовали «пока не мешать следствию».