Габриэле Клима: Комната волка [litres]

Н и к о: Если я тебе расскажу, ты скажешь, что мне действительно нужно к психотерапевту.

К л а у д и я: Да ладно, не буду.

Н и к о: Хорошо. Тогда приходи посмотреть.

К л а у д и я: Сейчас?

Н и к о: Ну да, а что?

К л а у д и я: Уже полночь.

Н и к о: И что? Я не хочу спать.

К л а у д и я: Ты думаешь, родители отпустят меня в полночь?

Н и к о: Ну и зануда.

К л а у д и я: Сейчас полночь, Нико. Тебе бы тоже не разрешили.

Н и к о: Наверное. Сегодня я выиграл в плыви-небо.

К л а у д и я: Я же видела, как ты жульничал.

Н и к о: Не с тобой, с отцом.

К л а у д и я: Ты играл в плыви-небо с отцом?

Н и к о: Почти… Давай, приходи на десять минут.

К л а у д и я: Я не могу, Нико.

Н и к о: Зануда.

К л а у д и я: Спокойной ночи, Трамонтана.

Н и к о: Зануда.

К л а у д и я: ☺

Нико бросил телефон на постель. Он посмотрел на водоросли – длинные, скрученные, нарисованные сплошными черными линиями. Они росли вверх и обвивали стены. Среди водорослей была рыбка. Маленькая, одинокая рыбка в этой густой трясине, одна мысль о которой наводила жуткий страх. Клубок из переплетенных растений пугал, потому что из него нельзя было выбраться. Чем больше сгущались и срастались водоросли, тем меньше свободного пространства оставалось вокруг рыбки.

Нико должен был выйти. Или Нико, или рыбка. Кто-то один. Он должен был вырваться из этой черноты, которая мешала дышать им обоим.

Нико бросил маркер на стол и накинул куртку.

В гостиной шумел телевизор. Какая-то дурацкая мелодия, возможно, телевикторина с призами.

Нико тихо спустился по лестнице. Он ещё не знал, говорить ли папе, что идет прогуляться. Нико отлично понимал, что отец его не отпустит. Но ведь он выиграл в плыви-небо. Разве Нико не мог сказать: «Привет, па, я выйду ненадолго», и на самом деле так поступить?

Последняя ступенька, как всегда, скрипнула.

– Нико?

Нико остановился и закрыл глаза.

– Да, па.

Папа вышел ему навстречу. Он заметил на нём куртку и кепку, опущенную на лоб.

– Куда ты собрался?

– Хочу пройтись.

Тишина.

– Да ладно, па, не волнуйся, я на минуту.

– Нет, Нико, ты никуда не пойдешь. Тебе шестнадцать, а на часах полночь.

Нико приподнял кепку.

– Я должен выйти, па. Всего на минуту. Я дойду до площади и тут же вернусь.

– До площади.

– Да, обещаю. И тут же вернусь.

Папа смотрел на Нико с прежним выражением лица.

– Я задыхаюсь в комнате, па. Мне нужно на улицу. Я быстро, честное слово.

Папа не ответил. Он подошёл к входной двери, закрыл её на два оборота и убрал ключи в карман.

Больше они ничего не сказали друг другу. Папа молча развернулся и ушёл обратно в гостиную. Нико немного постоял перед запертой дверью.

И затем поднялся в свою комнату.

Н и к о: Клаудия…

…

Н и к о: Ты здесь?

…

Нико: Ты спишь?

…

Рыбка смотрела на него из черного клубка водорослей.

– Чего тебе? – буркнул Нико.

Рыбка не ответила. Она молча таращилась на него широко распахнутым глазом, задыхаясь во тьме, похожей на тюрьму.

Нико должен был выйти. Чего бы ему это ни стоило.

Н и к о: Лео…

Л е о: Эй, братишка, как ты? Это правда, что тебе почти оторвало руку?

Н и к о: Да ладно, всё в порядке.

Л е о: Но что тогда произошло, братишка?

Н и к о: Не хочу об этом говорить. Я хотел попросить тебя кое о чём.

Л е о: О чём?

Н и к о: Я должен выйти на улицу, иначе свихнусь.

Л е о: Прямо сейчас? А твои что скажут?

Н и к о: Да пошли они.

Л е о: Круто!

Н и к о: Ну так что?

Л е о: Буду у тебя через 10 минут.

Н и к о: Только не звони. Я выйду, и мы встретимся внизу.

Л е о: Круто. Уже иду.

Нико открыл окно.

Тёмный воздух проник в комнату и встрепенул чёрные водоросли. Рыбка видела, как Нико перелез через подоконник и потрогал скат крыши, проверяя, выдержит ли его черепица.

Затем он закрыл окно и выбрался наружу.

Через пять минут в саду показался Лео.

– Пс-с-с-с… Лео… – Нико наклонился и посмотрел вниз.

– Нико?

– Я здесь, – прошептал он, махнув рукой. Схватился за водосточную трубу и спустился вниз.

Лео посмотрел на повязку на запястье, испачканную кровью.

– Фу, ну и гадость, – фыркнул он. Дотронулся до повязки и сжал руку Нико.

– Эй, полегче, Лео, мне же больно!

– Круто, – одобрительно сказал Лео, похлопав Нико по плечу. Он окинул взглядом первый этаж дома и открытое окно под крышей. – Это что, побег?

– Да нет, о чём ты. Мне просто нужно было выйти из этой дыры.

– Круто.

– Пойдём. Только не шуми, а то нас услышат.