Дмитрий Горчев - Придурки [litres]

Это как с искусством фотографии: пока для изготовления фотоснимка нужно было уметь отмерить на аптекарских весах фенидон с гидрохиноном, поташ и буру – фотографий было очень мало, и все они были прекрасные. Ну не станет же человек заниматься таким трудоёмким делом для того, чтобы изобразить какую-нибудь чепуху.

Потом появились готовые смеси: проявитель и закрепитель. Фотографий стало больше, но процесс всё равно оставался слишком трудоёмким: накрываться одеялом, заправлять в бачок плёнку, вращать пимпочку проявочного бачка, потом печатать снимки с помощью увеличителя, думать над временем экспозиции, и в дверь ванной комнаты непрерывно стучат.

И вот тут появились фотосалоны. Нет, это была ещё не катастрофа – катастрофа случилась после изобретения цифровой фотографии. Весь интернет, да что там! – весь мир оказался погребённым под миллиардами мегатонн фотографий.

Вот так и с письмами: вырвать из тетрадки двойной лист, найти пишущую ручку, написать что-нибудь заветное, купить конверт, сложить письмо, заклеить языком, отнести в почтовый ящик – это всё ведь не так просто, и если уж донёс, то там, наверное (нет, наверняка!), что-то очень крайне важное, ну, как минимум для отправителя.

А как работает электрическая почта?

«Привет, – пишет человек откуда-нибудь из Австралии. – Как дела?»

«Да ничего, нормально», – отвечаешь ты ему туда, в Австралию.

«Погода как?»

«Да у нас тут зима, холодно, в общем».

«А у нас лето – хорошо!»

«Ну пока».

«Ну пока».

Стали бы мы идти на почту, наклеивать марку (марку! О, марку! – но это, впрочем, отдельная тема), чтобы написать вот эдакую дрянь? Не стали бы.

Помню, однажды в школьные ещё мои годы пришло мне Письмо Счастья, которое нужно было переписать пятнадцать раз и отправить по почте всем знакомым, и тогда всё у меня сбудется. Два дня! Два дня я переписывал это письмо от руки шариковой ручкой, потом отправил, и всё сбылось.

А сейчас можно отправить миллион писем за три минуты. За пять долларов. Миллиард – пять тысяч. Написать Письмо Счастья каждому жителю земли – двадцать пять тысяч. Денег таких, конечно, нет, но если заведутся, то можно, если сильно захочется.

Я вот так думаю, что во всяком деле должны быть затруднения. А иначе бессмысленно всё очень получается, вот как я думаю.

Учёные утверждают, что жизнь – это форма существования белковых тел.

Я бы с ними поспорил, потому что, например, варёное яйцо – это, безусловно, белковое тело, но при этом совершенно неживое. Но с учёными спорить бесполезно: у них всегда есть что возразить.

А вообще, учёные уже много тысяч лет пытаются изготовить Жизнь из чего-нибудь неживого, но получается у них плохо, то есть совсем ничего не получается.

Методов у них два: механический и химический.

Механисты раньше изготавливали заводных птичек, уточек и человечков. Птички чирикали, уточки крякали, а человечки плясали, но были при этом совершенно дохлые (это понимал любой ребёнок, расковырявший говорящую куклу).

Позже те же самые учёные изобрели компьютер: он тоже поёт, тоже крякает и притворяется живым, но всякий, кто на нём работал, прекрасно понимает, что он тоже дохлый. Да и вообще, что это за живое существо, которое можно уничтожить, просто вылив на него стакан обыкновенной водопроводной воды? Не бывает такой жизни.

Химики же сначала переливали что-то из колбы в колбу, читали заклинания, а потом перешли на молекулярный синтез, но и у них тоже ничего не вышло: вроде бы тот же самый вирус из тех же запчастей, а не включается. Настоящий вирус уже кур ушёл жрать, а этот валяется под микроскопом и хоть бы пошевелился. Единственное, что получается, – это приделать одному настоящему вирусу ноги от другого и посмотреть, что из этого получится. Получается в основном сибирская язва.

Между тем любой совершенно человек может изготовить Жизнь прямо у себя на кухне в обычной кастрюле: достаточно сварить супу погуще (лучше с картошкой) и поставить кастрюлю в тёплое место. Уже через два дня в кастрюле возникнет Жизнь.

Жизнь эту можно, конечно, вылить в унитаз, а можно за ней понаблюдать и побыть таким образом небольшим кастрюльным демиургом. Смотреть, как в кастрюле возникают и гибнут цивилизации, как растут и рушатся города, как брат идёт на брата.

Пока картошки ещё много, Жизнь внутри кастрюли будет довольно мирная, потом одни белковые тела начнут жрать другие белковые тела, а потом уже самих себя. В самом конце процесса в кастрюле останется немного чёрной пыли на стенках: всё – Жизнь закончилась.