Михаил Каюрин - Кацап

— Не сказал, потому что сам не знаю. О размере зарплаты вам могут сказать только в отделе кадров лагеря. Но, поверьте мне, ваш заработок будет высоким.

— Ладно, уговорил, — развязным тоном сказал Александр. — Если меня что-то не устроит — я вольная птица, вспорхнуть могу в любой момент. Тайга большая, в ней всегда найдётся подходящее дерево, на котором можно свить гнездо.

— Это правда, — усмехнулся Сладков. — Это у лошади не спрашивают, когда ей набросить хомут, а человек и в силок, и в хомут суёт голову добровольно.

Он объяснил, как добраться до лагеря. Потом быстро расправился с мясом, вытер губы платком, взглянул на настенные часы-ходики.

— О, мужики, мне пора. Сегодня я должен предстать перед Шумелем. Как добраться до лагеря, я вам рассказал. Так что, жду послезавтра в четырнадцать ноль-ноль в конторе.

Сладков встал, пожал друзьям руки, направился к выходу. Проходя мимо Валентины, остановился на секунду, сцепил ладони перед собой и потряс ими несколько раз.

— Валечка, вы кудесница. Такого вкусного мяса я не пробовал никогда. Спасибо вам, и до встречи. — Он отправил в её сторону воздушный поцелуй и покинул пивную.

Очарованная посетителем официантка ещё долго смотрела на захлопнувшую дверь. Потом, встрепенувшись, принялась за свои дела.

— Ну и как тебе сказка на салазках? — спросил Кацапов друга, допивая пиво.

— Да, на словах-то, что на санях, а на деле, может быть, как на копыле, — ответил Григорий поговоркой.

— Вот-вот, — согласился Александр. — Но, чем чёрт не шутит? Вдруг нам и вправду повезло с этим мужиком? Надо съездить.

— О чём разговор, Сано? Съездим, обязательно.

Друзья встали, подошли к раздаче и расплатились с официанткой. Григорий попытался полюбезничать с ней, но соперничать со Сладковым у него не получилось. Валентина оказалась непробиваемой.

В начале октября погода резко испортилась. По ночам температура воздуха опускалась уже ниже нуля. Утренние заморозки сковывали землю, в лужах замерзала вода. Облака, насытившись на Байкале влагой, потяжелели и едва тащились по небу. Опустившись совсем низко, они выцеживали на землю мелкий противный дождь вперемежку со снегом и лениво уплывали за горизонт.

Иногда, совсем неожиданно, налетал холодный, пронизывающий до костей ветер. Он заворачивал в спираль промозглую воздушную массу и с силой швырял её в лица заключённых. Они увёртывались от сильных порывов, прикрывались на время мокрыми брезентовыми рукавицами, но потом вновь с обречённостью рабов вонзали свои кирки и ломы в чавкающее земляное месиво.

Охрана, облачённая в брезентовые плащи с капюшоном, с полным безразличием наблюдала за копошащимися в грязи арестантами. Людской муравейник, извиваясь чёрной лентой, уползал по прорубленной просеке далеко вперёд и терялся в лесном массиве.

Полтора месяца прошло с того дня, когда Александр Кацапов впервые появился в колонне № 23. Строительство железной дороги «Улан-Удэ — Наушки» было разбито на отдельные участки протяжённостью от четырёх до пяти километров, в зависимости от рельефа местности. На каждом из этих участков находился лагерный пункт во главе с начальником лагеря-колонны.

На участке территории, обнесённой двумя рядами колючей проволоки, стояли длинные бараки. Это была жилая зона для заключённых. В сотне метров от неё располагались жилые дома для лагерного персонала и строения хозяйственно-бытового назначения.

Дом, в котором поселили Кацапова и Надеждина, был старым и трухлявым. Его, вероятно, разобрали где-то по бревнышку в одном из посёлков и перевезли сюда в конце зимы. Сруб собирали на скорую руку, установив первый венец брёвен на четыре больших валуна. Через щели в полу гулял ветерок. Щели пришлось законопатить паклей.

Давая согласие на работу в строительной колонне, друзья и не предполагали, что их ждёт впереди. Сладков по какой-то причине не явился на встречу. Друзья, бесполезно прождав его у входа в контору около получаса, направились самостоятельно решать свой вопрос. В отделе кадров базового лагеря, где располагалось управление, собеседование продлилось не более пяти минут.

— Что умеете делать? — спросил начальник отдела, грузный седой мужчина в очках с массивным подбородком, едва друзья успели присесть на стулья в его тесном кабинете.

— Всё, что угодно, — простодушно ответил Александр и улыбнулся.

— А конкретнее? — лицо кадровика было непроницаемым. Он не удивился ответу посетителя, будто знал загодя, что перед ним стоит человек, владеющий, как минимум, несколькими десятками профессий.