Анна Каменова - Вблизи Софии

— С тетей Зорницей всегда случается что-то необыкновенное, — пошутила Юлька. — Сейчас хотят расширить ее магазин, слить с соседним. Ей, правда, будут платить за это.

— Скажи, как это можно? С какой стати за счет моего магазина будут расширять соседний?

— А ты взгляни на дело с другой стороны, — улыбнулся Траян, — как будто за счет соседнего магазина расширяют твой.

— Подожди, подожди, это совсем другое дело…

— Все то же самое, только так тебя оно больше устроит.

— Конечно, устроит, почему бы и нет, лишь бы тот магазин присоединили к моему. Но я должна в этом разобраться. Вы, может быть, смеетесь надо мной?

Дора отвела гостей в спальню. Юлька сейчас же присела у трельяжа и принялась подпиливать свои и без того отточенные ноготки. Она хотела скрыть этим свое смущение. Опять не отважилась заговорить с Траяном, а ведь и пришла только затем, чтобы посоветоваться с ним.

Юлька решила продолжить занятия в университете и чувствовала в то же время какую-то неловкость: после того как прошло столько времени, начать все снова? А что скажут ее родители и знакомые? Впрочем, мнение матери было ей давно известно. Она не раз говаривала: «А зачем Юле учиться? Дора вон тоже начинала, но вышла замуж — и конец учению. А Юлька красивее. Ее в первый же год кто-нибудь подхватит». Но сама Юлька теперь думала по-другому.

Тетя Зорница тем временем капитально устроилась в кресле, достала вязанье, правда, больше для виду. Она предпочитала поговорить:

— Не могу понять, отчего Траян согласился уехать на это водохранилище. Разве в Софии для таких людей, как он, нет больше места? Обидно смотреть! Молодые инженеры сидят в учреждениях, а он не так уж молод — и еще не стар, разумеется, — поспешно добавила она, — мы с ним примерно одного возраста. Да, так он пропадает в этой глуши. Но тут и Дора виновата: во всем ему потакает, вечно по головке гладит. А, чтоб вам пусто было!.. Это я не по вашему адресу, Дора, это я про спицы.

Юлька, поигрывая напильником, рассеянно смотрела в окно.

— Дора, признайся, что тетя Зорница права. В душе ты не всегда согласна с Траяном, но привыкла ему уступать и во всем с ним соглашаться. Впрочем, может, в этом ты тоже права: Траян такой умный.

— Умный! — воскликнула тетя Зорница. — Видели мы, какой он умный! Бросить Софию, прелестную квартирку. Конечно, она у вас не так уж велика, да и квартирантов вселили… Они дома? Как бы не услышали… Да, но все же это столица. А куда его понесло? Променял кукушку на ястреба! Люди вон изо всех сил стараются перебраться в Софию из провинции, из сел понаехали. Просто не пройдешь, кругом эта деревенщина. Знакомого лица на улице не увидишь. А наш умник мало того, что сам уехал, да еще и Дорочку за собой тащит! Хватит тебе жить его умом!..

Дора с беспокойством посмотрела на дверь — не услышал бы Траян.

— Тетя, не говори так о Траяне. Все равно вы не помешаете мне уехать. Да я бы давно уж уехала, если б не эти квартиранты. Из-за них и сижу здесь.

Зазвонил телефон. Дора пошла за Траяном. По совету тети Зорницы она переставила телефон к себе в спальню, чтобы квартирантам ничего не было слышно.

Траян рассердился было, что его отрывают от работы, но едва взял трубку, как лицо его прояснилось.

— Дора, — сказал он, повесив трубку. — Завтра я не останусь. Рано утром придется уехать.

Траян отнюдь не казался недовольным. Напротив, к нему как будто вернулось хорошее настроение, и он снисходительно обратился к родственницам:

— А вы все никак не наговоритесь? Ну что ж, Юлька, я только что разговаривал с твоей соученицей. Она осталась после работы, чтобы докончить план, который нам до зарезу нужен. Сейчас я зайду за ним в Гидропроект.

Он стремительно вышел из комнаты. Юлька догнала его.

— Траян, пойдем вместе. Я хотела с тобой поговорить об одной вещи. Это для меня очень важно, но я не решалась тебя беспокоить, ты ведь был занят.

Дора не сводила глаз с телефона, как будто перед ней была невидимая собеседница Траяна. Она и раньше чувствовала какую-то смутную тревогу, когда Траян заговаривал об Ольге. Невольно вспоминались его слова: «Женщина, которая работает, гораздо интереснее».

Вот они втроем полдня сидели и переливали из пустого в порожнее. А в это время Ольга, склонившись над чертежной доской, работала над проектом. И бумага, белая и холодная, как гипс, оживала под ее руками. Карандаш чертил вены и артерии, в которых скоро забьется жизнь. Здесь станут работать шахтеры, зашумят компрессоры, загрохочут взрывы. И Траян пойдет по штольням, начерченным рукой девушки. Разве вспомнит он тогда о жене, никчемной и праздной, оставшейся где-то в стороне от настоящей жизни? В руке его трепещет белый лист, и на каждом метре этой трассы, намеченной Ольгой, он будет чувствовать присутствие девушки. А она, Дора, так и останется сидеть в своем мягком кресле и болтать с тетей Зорницей…