Анна Каменова - Вблизи Софии

— Спускайте, — прошептал он, хотя никто его отсюда не мог услышать. Огромным усилием воли ему удалось снять шапку и подать знак.

Тросы закачались, блок легко скользнул вниз.

Когда парторг снимал Киро с блока, то увидел, что руки юноши все в крови и распухли. С губ тоже стекала тонкая струйка крови, а лицо было неподвижно.

— И-исправил, — тихо сказал он.

— Скорее к костру его! К огню!..

— Дайте водки!..

— Лучше ведите домой!..

Киро медленно шел, поддерживаемый Дурханом. Он спал на ходу. На миг открыл глаза и увидел Таню. Она закутывала во что-то теплое и мягкое его руки. Платок, ярко-красный платочек. Юноша попытался улыбнуться.

— Таня, исправил, — повторил он. Хотел еще что-то сказать, но веки стали тяжелее свинца.

Лето наступает не сразу. Полевой календарь отмечен сначала распустившимся первоцветом, потом свежими листочками на темных, словно высохших ветках, и наконец ожившие ветки теряются в буйной зелени. Деревья шумят. В этой симфонии звуков и цветов участвуют и птицы, и пчелы, и бабочки. Всяк славит весну по-своему.

Но на водохранилище эти листки календаря были заранее сорваны. Деревья и даже высокие кусты вырублены: они не должны оставаться на дне озера. Птицам поэтому негде было вить гнезда.

Машины прогнали крылатых обитателей скал и ущелий. Моторы не желают признавать времен года. Днем и ночью, зимой и летом они гудят, стучат, свистят на разные лады, словно хотят заменить собой соловьиные трели и стрекотание кузнечика.

По всему было видно, что близок уже день, когда тяжелые железные затворы опустятся и преградят путь воде. Начнется наполнение нового озера.

Туннель, правда, доставлял много хлопот.

Обвалы продолжали оставаться тут обычным явлением. Только успевали вывезти скальную породу, едва проходили два-три метра — опять стоп! Начинай все сначала. А Тошкова, казалось, это совсем не беспокоит. Ему, впрочем, было не до того. Большую часть времени у него отнимали интриги и поиски теплого местечка в Софии.

Плотина же росла быстро. Единственным препятствием все еще оставалось снабжение строительными материалами. Младен подозревал, что Сиджимков занимается темными делишками — перепродает материалы, предназначенные для водохранилища, частникам. Он уже несколько раз замечал непорядки в снабжении и говорил Тошкову. Но в последнее время Сиджимкову удалось завоевать расположение начальника сектора, и Тошков не разрешал даже упоминать об этом. Тогда Младен решил сам вывести на чистую воду проходимца.

…У башенного крана слышался смех и веселые восклицания. Таня, которая пришла до начала смены, спустилась на мостик к такелажникам поболтать. Но от ее внимательного взгляда ничего не ускользало.

— Цвятко, убрал бы доски. Или ты их нарочно разбросал, чтобы люди падали? Я смотрю, Стойчо два раза споткнулся уже об арматурное железо, а не догадался поднять. Верно, боится, что тебе будет стыдно.

Голос Тани звучал, как звоночек. На нее не сердились, когда она делала замечания.

На толстом бревне сидели опалубщики. Бригадир, развернув чертеж, делал на нем пометки. Таня подсела к ним:

— Что это тут у вас?

Оказалось, опалубщик Ангел с помощью Мирко Савова усовершенствовал дисковую пилу.

— Работать ею теперь намного удобнее. И легче и материала меньше расходуется, — объяснял бригадир.

— Какой это Ангел? Черноватый, худой? — вспоминала Таня. — Смотри, кто б мог подумать! Все смеется, шутит, а вон что придумал! Где он? Поздравить его надо!

Таня встала, чтобы найти опалубщика. Вместо него она увидела Киро. Весь в пыли, будто вылез из мешка с цементом, он шел с бетонного завода довольный, что сумел починить дозатор. Таня хотела отойти в сторону, избежать встречи, но Киро остановился перед ней сам.

— Таня, разрешили мне! Уезжаю в конце месяца!

Как уезжает? Строительство не закончено, а он уезжает! Так вот как он предан делу? А она-то верила Киро, как себе самой. Девушка почувствовала боль, к горлу подступил комок.

— Так и не дождешься конца строительства? Я, признаться, думала о тебе иначе.

— Что ты подумала? Что я не вернусь? Да я только еду… — Киро запнулся. Как бы она не подумала, что он хвастается!

— К своим едешь?

— Нет, в Софию.

Киро не смог продолжать. Прямо на них шел опалубщик, неся на плече длинную балку.

— Берегись! — крикнул он.

Киро схватил девушку за руку и увлек в сторону.

— Не смотрят, — ворчал плотник, — а случись несчастье, скажут — виноваты другие.