Клэр Пули - Правдивая история [litres]

Джулиан порадовался, что все еще может привлечь к себе толпу. Та приятная дама, Моника, сказала ему, что на вечерний мастер-класс придут десять человек. Ей даже пришлось некоторым отказать! Да, есть еще порох в пороховнице.

Он покружил по студии, собирая вещи, которые могли пригодиться его новым студентам, нашел для них несколько этюдных досок. В качестве задников для натюрмортов ему подошли бы ткани, в которые были задрапированы манекены. Он покопался в своих любимых справочниках в поисках образцов, способных вдохновить самых простодушных учеников. Он старался не отвлекаться на расставленную в хронологическом порядке коллекцию выставочных каталогов, которая с легкостью могла перенести его в художественный мир Лондона шестидесятых, семидесятых и восьмидесятых.

Моника просила за двухчасовой урок по пятнадцать фунтов с человека. Джулиан посчитал, что цена высокая, но она не придала его словам значения, сказав: «Это Фулхэм. Здесь люди больше платят за выгул собаки». Ему заплатили семьдесят пять фунтов за сессию (небольшое состояние!), и Моника к тому же дала ему деньги на покупку дополнительных материалов, которые он при необходимости мог купить в магазине для художников.

Джулиан взглянул на карманные часы. Было десять часов утра. Магазин как раз должен был открыться.

Проходя мимо кафе, Джулиан увидел, как Моника с подносом напитков в руках прокладывает себе путь в обход очереди, собравшейся у стойки. Он еще раньше заметил, что Моника ни минуты не пребывает в покое. Даже сидя, она была оживлена, энергично размахивая из стороны в сторону темным хвостом. Сосредоточившись на чем-то, она непрерывно накручивала на указательный палец прядь волос, а слушая кого-то, наклоняла голову набок, совсем как его старый джек-рассел.

Джулиан по-прежнему скучал по своему псу Киту. Тот околел как раз через несколько месяцев после смерти Мэри. Он винил себя за то, что, скорбя по Мэри, не уделял должного внимания питомцу. Кит тогда начал чахнуть, постепенно утрачивая энергию и живость, пока однажды вовсе не перестал двигаться. Джулиан попытался тогда скопировать эту медленную, но верную манеру умирания, но и в этом, как во многих других вещах, потерпел неудачу. Он положил трупик Кита в хозяйственную сумку, отнес на кладбище и, пока никто не видел, зарыл его рядом с Адмиралом.

Похоже, Моника всегда знает, что делает и куда идет. В то время как большинство людей казались сломленными превратностями судьбы, у Моники был такой вид, будто она на каждом шагу направляет свою судьбу или даже борется с ней. Джулиан был знаком с ней всего неделю, но возникало ощущение, что она подобрала его, переустроила все, что его окружало, и поместила его в реальность, измененную непостижимым и чудесным образом.

И все же, хотя Моника успела здорово повлиять на его жизнь, Джулиан осознавал, что едва знаком с ней. Он действительно хотел написать ее, словно его кисть могла обнажить правду, прячущуюся за защитным барьером, который она воздвигла вокруг себя. Джулиану уже пятнадцать лет не хотелось никого писать.

Сколько раз за последние несколько лет Джулиан шел по этой улице, с изумлением глядя на проносившихся мимо людей, любопытствуя, куда они идут и что делают, в то время как сам он бесцельно переставлял ноги только из страха, что если не будет этого делать, то его окончательно заклинит? Но сегодня он был одним из них – человеком, идущим куда-то.

Джулиан начал напевать себе под нос, вызвав улыбку у одного или двух человек, проходивших мимо. Не привыкший к подобной реакции, он подозрительно глянул на них, и те ускорили шаг. В магазине для художников Джулиан отобрал двадцать больших листов плотной бумаги и отнес их к кассе. Нет ничего более бодрящего, подумал он, но и пугающего, чем чистый лист бумаги.

– Я покупаю материалы для своего мастер-класса, – сообщил он кассиру.

– Угу, – пробурчал тот.

Его вряд ли можно было назвать говоруном.

– Интересно, будет ли сегодня у меня на уроке какой-нибудь многообещающий Пикассо, – сказал Джулиан.

– Наличные или карта? – откликнулся кассир.

На лацкане его пиджака красовался беджик с пятью звездами за обслуживание покупателей. Джулиан подумал: а каковы кассиры с одной звездой?

Следующая остановка – реквизит.

Джулиан задержался возле углового магазинчика, перед которым были выставлены большие корзины с фруктами и овощами. Может быть, чаша с фруктами? Нет. Скучно и банально. Даже урок для начинающих может быть более оригинальным, не так ли? И тут – словно его огрели по лицу мокрой копченой селедкой – в нос ему ударил запах рыбной лавки. Он взглянул на витрину, и вот оно – то, что нужно.