Тэффи Бродессер-Акнер - Флейшман в беде [litres]

– Понял. Зайди.

Она села напротив него, через стол.

– Как у тебя дела вообще?

– В смысле здесь, в больнице?

– Ну да, вообще.

– Хорошо. Я многому научилась. Не могу поверить, что мне попался настоящий случай болезни Вильсона. Очень жаль, что она умрет.

– Да. – Он встал, обошел вокруг стола и сел на край. – Знаешь, я думаю, что ты очень способная.

Она нервно улыбнулась:

– Вы что, хотите мне сообщить неприятную новость?

Она такая добрая и такая неординарная. И Тоби ей нравится – просто как человек. Она его ценит и уважает. Именно это ему нужно. Ему нужно то, что есть у Сета. Ему нужно то, что есть у меня. Нет, ему нужно кое-что получше того, что есть у нас, и нечто гораздо более определенное. Да, он наконец понял, какой именно человек ему нужен: обычный, не бросающийся в глаза. Такой, чтобы любил его взаимно. Чтобы был всегда за него. Он хотел быть звездой в отношениях – хотя бы один-единственный раз.

– Я просто подумал, – сказал он. – Ты не хочешь сегодня прийти и поужинать со мной и детьми?

Она ответила растерянным взглядом:

– Я… что? В смысле, посидеть с детьми?

– Нет, пойти с нами. Я подумал, раз ты сегодня не дежуришь, можно пойти в один итальянский ресторан, который мы с детьми любим.

Почему это дошло до него только сейчас? Он так цинично относился к чете Бартаков и ко всем прочим, кто женится на своих подчиненных. Но если честно, что человеку делать? Так и трахать случайных баб до скончания века? Зачем же отказываться от такой очевидной замечательной возможности и от такого тонкого решения вопроса?

Дети полюбят Джоани. Ханна рядом с ней станет спокойнее; Джоани сможет нейтрализовать весь тот яд, которым Рэйчел напичкала дочь, всю эту ерунду о том, что надо старательно подлаживаться и постоянно карабкаться вверх. Джоани, с ее причудливыми старушечьими одежками и странной тягой к старине, как раз и сможет научить девочку чувствовать себя удобно в собственной шкуре. И Солли. У Солли появится еще один человек, который будет поддерживать его интересы и позволит ему быть самим собой – чудн ы м и чудесным. Еще один человек, который сможет разговаривать с ним о Вселенной – да, Рэйчел, человек, который тоже изучал физику. Человек, понимающий: то, чем Солли отличается от других, – это и есть его сильная сторона.

Конечно, на работе будет странновато. Но его отношения с Джоани будут совсем не такими, как все его прежние отношения. Он берет в партнеры равную себе женщину – она лишь немного отстает от него по времени. Не подчиненную, не медсестру, не ассистентку, заказывающую для него столики в ресторане. Нет, равную. В сущности, он сделает только то, что уже сделала Рэйчел: найдет кого-то на своем уровне, кто его ценит и не собирается переделывать. У них с Рэйчел ничего не вышло. У них ничего не выходило задолго до того, как она ушла. Когда-то они друг другу подходили, но потом перестали подходить. А теперь они взрослые, полностью сформировавшиеся личности, а значит – знают, чего хотят и в чем нуждаются. Ему нужна женщина, способная оценить то, что он делает – всю невероятность и возвышенность его дел. Джоани. Джоани ! Джоани.

Ну почему у его кабинета стены стеклянные? Из-за этого нельзя подойти к ней, взять в ладони ее лицо и сказать: «Это тебя я искал столько лет».

Вместо этого он, сохраняя дистанцию, произнес:

– Джоани. Ты тогда правильно сказала, что у меня трудный период. Я знаю, что и тебе в последнее время было нелегко. Но, может быть, нам нельзя больше терять ни дня… что я хочу сказать… ты была права… я и сам не догадывался, до чего по тебе скучал…

Он наконец замолчал, потому что услышал собственные слова, и они его одновременно тронули и испугали. Да, подумал он. Это очень правильно.

Она разглядывала его примерно секунду.

– Э-э-э… нет, спасибо. – Она встала. – Но спасибо за приглашение. – Она отступила на шаг. – Я пойду проверю, как там больной, которого нас зовут консультировать, хорошо? – Она не стала дожидаться ответа.

Черт.

Он взглянул сквозь стеклянную стену кабинета и увидел, что Гильда на него пялится. Он не собирался идти на вечеринку в честь Аарона Шварца. Просто нелепо ожидать от него такого. Ему нужно отвести детей домой. Раз его наказывают за то, что он отец, он и будет отцом.

Он вошел в комнату для совещаний:

– Собирайте манатки. Мы идем домой.

– Праздновать? – спросил Солли.

– Празднование отменяется. Мы просто пойдем поедим спагетти.

– Тоби, привет, – сказал Марко на следующий день.