Мария Метлицкая - Стоянка поезда всего минута

Что может сравниться с морем? Горы, лес, поля и луга? Нет уж, увольте. С морем ничто не сравнимо!

Гуся плескалась у берега и задыхалась от счастья.

И потекли дни, одинаковые, однообразные, похожие как две капли воды друг на друга – ранние завтраки, водные процедуры, массаж и лечебная гимнастика, пляж, обед, дневной сон. Впрочем, Гуся его игнорировала и снова шла на пляж. Вечером ужин и кинозал. Кино привозили старое, сто раз просмотренное, в зале было душно, приходилось настежь распахивать двери. Не выдержав, Гуся снова бежала на море. Узкая набережная пахла карамелью, цветами, сладкой ватой, жареными семечками, кукурузой, кофе, душистым табаком и жарким югом.

Чинно прогуливаясь, ели мороженое семейные парочки, дети канючили газировку и сладкую вату. Молодежь знакомилась и, бурно общаясь, двигалась в сторону танцплощадок. Влюбленные искали уединения.

Таких, как Гуся, одиноких дам среднего возраста, было немного. Но и те находили приятельниц и развлечения. Только она ни в ком не нуждалась, наслаждаясь своим одиночеством.

Пару раз поймала на себе мужской взгляд и усмехнулась: да уж, женишки еще те: дедулька лет семидесяти с козлиной бородкой клинышком, опирающийся на палочку, и яркий кавказец с блестящими усами. Правда, кавказец, скользнув по ней взглядом и цокнув языком, тут же переключился на других.

Загоревшая, бодрая, набравшаяся сил, Гуся была счастлива. Ей все нравилось – и кисловатые сырники на завтрак, и жидкий суп на обед, и белесые, безвкусные сосиски на ужин, и неудобная скрипучая кровать, и ночная духота, пахнувшая водорослями. И неудобные, жесткие деревянные пляжные лежаки. Даже назойливые мухи ее не раздражали. Подумаешь!

Знакомиться она не спешила, хотя попытки со стороны таких же одиноких скучающих дам были. Ей было невыносимо скучно обсуждать нерадивых поваров, недобрых медсестер, потертое белье и текущие унитазы. Зачем это надо счастливому человеку? Капризные дамы морщились и удивлялись.

– А вам, милочка, все действительно нравится?

Гуся смеялась:

– Ага! Все, без исключения!

– Неприхотливая вы, – как-то раз бросила ей с презрением соседка по столику, корпулентная женщина с пергидрольными волосами. – Непритязательная!

Гуся с готовностью согласилась:

– Точно! Потому что я самая счастливая!

«Чокнутая какая-то, – решила дама. – Ну и слава богу, что не подружились».

Отпуск подходил к концу, и Гуся понемногу принялась собирать чемодан. Перед отъездом купила виноград, персики, груши – гостинцы для дорогих соседей. «А то совсем их разочарую – ни жениха, ни кавалера не привезла. Пусть будут хотя бы фрукты!»

Поезд уходил после обеда. Все тот же ворчливый автобусик вез их на вокзал. В сетке лежал поездной паек – пачка вафель, бутылка лимонада, пара кусков сыра с хлебом, два отварных яйца и две груши. Проживем!

На сей раз ее полка оказалась нижней, а это значит, не уединишься, не спрячешься – придется общаться с попутчиками, а как неохота!

Минут через пять в купе ввалился огромный мужчина в мелких кудряшках, вытирающий потное, бордовое лицо. Запыхавшийся толстяк с трудом разместился на полке напротив и, пристроив чемодан, раскинувшись и расстегнув рубашку, принялся обмахиваться полотенцем и кряхтеть – жарко.

«Будет храпеть, – с тоской подумала Гуся. – Этот точно будет храпеть! С таким весом и с такими размерами… Да уж, не повезло… Но вдруг пронесет?»

Как всегда, она верила в лучшее.

Следом за толстяком появилась пожилая дама с очень недовольным лицом. Увидев Гусю, дама сладко улыбнулась.

– Девушка, милая, – протяжно запела она, – простите мое нахальство! Не могли бы вы…

– Поменяться полками? – не скрывая радости, улыбнулась Гуся. – Да запросто! Я обожаю верхнюю полку!

Женщина, наверняка готовая к скандалу и битве, растерянно хлопала глазами и не могла прийти в себя от счастья – вот повезло!

За две минуты до отправления, когда в третий раз настойчиво и напористо попросили провожающих покинуть вагон, в их купе зашел военный. Коротко и молча кивнув, он закинул вещи на верхнюю полку и вышел в коридор. Гуся чуть вытянула шею – интересно, кто провожает такого красавца? Оказалось, никто. Устало и равнодушно строгий военный смотрел на удаляющийся перрон. Впрочем, какое ей дело до красавца военного! Такие, как он, на таких, как она, не обращают внимания.

Вздохнув и поудобнее устроившись, Гуся уставилась в окно. Кудрявый толстяк с остервенением листал пухлую газету, а высокомерная дама копалась в чемодане. Бросив уничижающий взгляд на ненавистного ей толстяка, она сурово сказала: