Игорь Шестков - Покажи мне дорогу в ад

У дочек на щеках — цветут красные розы. В руках — плюшевые слоники. Они возбуждены. В первый раз заграницей. И так далеко от дома! Старшая — явная нимфетка. Крутится и выгибается как грациозный зверек. Разжимает губки и показывает мне исподтишка маленький юркий перламутровый язычок. Младшая — застенчивая, зеленоглазая. Обе пахнут амброй.

— Как дела?

— Все расчудесно, а у вас?

— Лучше не бывает!

— Пробовали панированные в кукурузной муке устрицы?

— О да, пальчики оближешь!

— А суп из бычьих хвостов?

— Мы сегодня заказали жареные окорочка с креветками и фальшивые трюфеля. Как же они вкусны!

Сумерки. Ни ветерка.

Сладковатый воздух мреет.

То и дело непонятно откуда выпархивают светлячки и огромные сиреневые бабочки. Бабочки гоняются за светлячками, ловят и пожирают их.

Платаны, кажется, готовы раствориться в предзакатном мареве.

Я потею. Рубашка прилипла к спине.

Сердце бьется тяжело, кровь устала бежать по жилам. Ранки свербят. Душа ноет.

Иду тяжело, как робот. Объелся за обедом чертовыми окорочками.

Моя жена задумчиво смотрит в небо.

Я смотрю под ноги.

Тропические воробьи купаются в пыли на обочине.

Мимо нас проезжают на разбитых велосипедах местные юнцы и показывают нам свои клыки гамадрилов и маленькие красные попки.

Я снимаю с пояса мой анкас и безжалостно колю жену в милое плечо.

За два дня до отъезда жена отправилась в организованную дирекцией отеля экскурсию на близлежащую коническую гору.

К подножью этого недействующего вулкана курортников подвозят на автобусе. Дальше — нужно идти пешком до самого края кратера. Подъем занимает около трех часов. Там «можно насладиться великолепной панорамой живописных окрестностей и представить себе огнедышащее жерло вулкана».

Мне не хотелось тащиться на гору. Мне не нужно представлять себе жерло вулкана. Я сам и есть жерло.

Жена, не без уговоров, согласилась поехать одна. А я решил посидеть на пляже в шезлонге. Почитать привезенную с собой на курорт книгу. Трактат Иоанна Молчальника о страхе и трепете. В тени.

Но почитать мне так и не пришлось. Как только разделся и уютно устроился в матерчатом шезлонге, вроде как в гамаке, — уснул и проспал два часа.

Снились мне почему-то морские львы. Я был огромным самцом и лежал на черных калифорнийских скалах вместе с другими самцами, которые то и дело кусали мне бока.

Проснулся, как это иногда бывает, с готовым решением в голове.

Решил покончить с собой. Сегодня же.

Как это сделать, не решил.

Подошел к воде. Искупаться, что ли? Нет, не тянуло меня в воду, не хотелось плавать. Мирное это занятие плохо сочеталось с моим фатальным решением.

Стоял как соляной столб и глядел перед собой…

Вокруг меня кипела жизнь.

Курортники волокли свои изнеженные тела в неправдоподобно теплую опаловую воду и плавали, лениво поднимая руки, фыркая и посматривая по сторонам. Дети брызгались и бешено визжали от радости. Декоративные собачки отчаянно лаяли. На горизонте белели холёными боками океанские лайнеры. Парусники…

И вот тогда… в разгар счастья среднего человека… когда никто не помышлял о беде, вода начала медленно-медленно отступать от берега. Потекла прочь… в невообразимые глубины.

Океан уходил, обнажая свое ужасное нёбо.

Из курортного поселка донесся тоскливый вой сирены.

Люди на пляже не сразу поняли в чем дело.

Некоторые недоуменно смотрели на уходящую воду… жестикулировали, гоготали. У особо чувствительных дам началась истерика.

А затем… все, кто в чем был — побежали в сторону суши, подальше от воды.

Кричали: «На холм, на холм, все на холм!»

Матери хватали маленьких детей, тащили их за руки, совали под мышки, как свертки, отцы несли детей на руках…

Старухи в инвалидных колясках бешено работали склеротическими руками, изо всех сил толкая увязающие в песке колеса.

Те, кто находился в это время в воде далеко от берега — не имели шанса на спасение, их унесло в открытое море. Я видел их обреченные лица.

Те же, кто плавал недалеко — отчаянно боролись за жизнь и почти все победили. Они выскакивали на берег и убегали как кенгуру от диких собак.

Я остался стоять на своем месте.

Меня тянули за руку, отчаянно кричали мне в уши: «Цунами! Цунами!»

Я благодарно кивал, но не трогался с места.

Как загипнотизированный смотрел на медленно уходящую воду.

Поражался обилием в океанском дне странных прямоугольных ям.