Дэвид Левитан - Записная книжка Дэша и Лили

– А ты что здесь делаешь? – спросила я.

– У меня йогурт закончился. Пошел купить.

– И заодно защитить свое доброе имя?

– О боже. Ты слышала об этом?

– Да все слышали.

Должно быть, он не видел моего объявления. Нужно сорвать его, прежде чем Дэш его заметит.

Я дернула поводок Бориса, чтобы развернуть пса в сторону от Вашингтон-сквер. Изменение направления почему-то успокоило Бориса, и он перешел с галопа на легкую рысь.

Основываясь на своих познаниях о парнях вообще и Дэше в частности, я ожидала, что он умчится в противоположном от нас направлении.

Вместо этого он спросил:

– Куда идешь?

– Не знаю.

– Можно мне с тобой?

Серьезно?

– Это было бы здорово. Как думаешь, куда нам пойти?

– Давай просто погуляем и посмотрим, что из этого выйдет.

Мы оба чувствовали себя немного скованно, балансируя между возможным чем-то и возможным ничем.

– Так куда пойдем? – поинтересовалась Лили.

– Не знаю. А ты куда хочешь?

– Мне все равно.

– Уверена?

Трезвой она точно была гораздо привлекательнее, чем пьяной. Как и большинство людей. По-детски непосредственная, но не глупая, а умная и обаятельная.

– Тогда идем в парк Хай-Лайн, – предложил я.

– Это с Борисом-то?

А, Борис. Он уже, похоже, начал терять терпение.

– Может, есть особый маршрут, по которому ты обычно выгуливаешь собак?

– Да. Но мы по нему не пойдем.

Стазис. Полный стазис. Я украдкой бросаю взгляды на нее. Она – на меня. Мы оба колеблемся.

Наконец, один из нас принимает решение.

И это не я и не Лили.

На другой стороне Вашингтон-сквер собачий оркестр вдруг выдал концерт – нечто вроде увертюры Чайковского «1812 год». Или устроили парад белки. Борис стрелой помчался туда по мокрой снежной дорожке. Лили потеряла равновесие и шлепнулась на землю. В воздух полетел пакет с собачьим дерьмом. Падая, Лили, к моему глубокому восхищению, ругнулась незнакомым мне крепким словцом.

Она приземлилась весьма неграциозно, зато не пострадав. Пакет с пометом пролетел всего в дюйме от ее виска. Естественно, Лили выпустила из рук поводок, который я, по глупости своей, схватил. Теперь пес волок вперед меня, и было стойкое ощущение, что я качусь на водных лыжах по асфальту.

– Останови его! – крикнула Лили, как будто у собаки есть тормоз, на который я могу нажать.

Я просто висел позади пса бесполезным балластом, который он упрямо тащил вперед.

Понятное дело, Борис рвался к какой-то цели. Он несся к группе мамочек с малышней. И я с ужасом увидел, что он нацелился на самую легкую добычу – мальчишку с повязкой на глазу, лопающего овсяный батончик.

– Нет, Борис! Нет! – закричал я.

Мои крики были псу по барабану. Мальчишка увидел летящую на него громадину и завизжал как девчонка, да еще и младше его раза в два. Прежде чем его мама успела как-то среагировать, Борис врезался в мальчишку и сбил его с ног.

– Простите, простите, – извинялся я, пытаясь оттащить Бориса. С таким же успехом я мог бы перетягивать канат у полузащитников НФЛ.

– Это он! – завизжал мальчишка. – Это он на нас напал!

– Ты уверен? – спросила его мама.

Мальчишка сдвинул повязку, открывая совершенно здоровый глаз. Ни ссадины, ни синяка.

– Это он, клянусь.

Подошла еще одна женщина с объявлением о розыске с моим фото.

– Тревога! – заорала она на весь парк. – Красный уровень опасности!

Еще одна мамашка, вытаскивающая из коляски ребенка, отпустила малыша и коротко свистнула четыре раза. Видно, у них так передают сигнал об опасности.

Свист был плохой идеей. Борис навострил уши, повернулся и бросился на нее.

Мамашка отскочила в сторону, но ее малыш в коляске отскочить не мог.

Я шмякнулся на землю, пытаясь удержать пса всем своим весом. Удивленный Борис врезался прямо в коляску, вытряхнув оттуда малыша. Я словно в замедленной съемке смотрел, как тот с потрясенной мордочкой летит в воздухе.

Мне хотелось закрыть глаза. Я никак не смог бы его поймать. Нас всех буквально парализовало. Даже Борис застыл.

Краем глаза я уловил движение. Крик. А затем моему взгляду открылась завораживающая картина: летящая в прыжке Лили. С развевающимися волосами. И протянутыми руками. Но ей, конечно, было не до того, как потрясающе она выглядит. Она сделала невероятный прыжок. Умопомрачительный прыжок. На ее лице не было ни капли паники. Только решимость. И она поймала малыша. А тот, очутившись в ее руках, тут же начал верещать.