Катриона Иннес - Кэйтлин и Купидон

– Все будет хорошо, Эйд, мы уже видели всплеск интереса в «Инстаграме», и люди по-прежнему подают заявки. Посты Морвены не оказали такого большого влияния, как мы сперва подумали.

– Кстати о птичках, – прищуривается Эйд. – Не могу поверить, что ты пригласила эту ведьму. И она согласилась! Вот совесть есть у человека?

– Мы знаем ответ на этот вопрос: конечно, нет! – смеюсь я. – Но она просто очень одинока. Это может показаться тебе немного безумным, я знаю. Более того – я кое-кого для нее пригласила… возможно, в конце концов мы сможем заполучить в наши поклонники влиятельного топ-блогера.

Эйд машет рукой:

– Ах, меня это больше не интересует. В любом случае сейчас все скорее зависит от микроинфлюенсеров.

С тех пор как меня перестали волновать цифры, Эйд тоже слегка успокоилась. Она по-прежнему одержима желанием привлечь как можно больше клиентов, но начала искать новые способы это сделать, и теперь фонтанирует фактами о среднем времени просмотра нашего веб-сайта и популярности наших постов в соцсетях. Я постепенно отхожу от этого, и пусть она просто делает свою работу. Что касается Стью – нацепившего по сегодняшнему случаю розовый в белый горох галстук-бабочку – он много времени проводит в офисе, работая над фрилансерскими проектами за моим свободным столом.

Приятно, что он всегда рядом. Он увлекся подбором пар и даже предложил несколько новых мест для свиданий – мы вместе ходили их смотреть; он брал меня с собой на скалодром еще в январе, и мы ездили на совместную прогулку в Пик-Дистрикт. Но, несмотря на отчаянное желание Эйд видеть нас парой, – это не свидания. Я все еще к такому не готова.

– Почти время, как твое настроение? – Стью смотрит на свои часы, и я вижу золотые стрелки, показывающие без пяти минут семь. – Люди, вероятно, все равно не будут приезжать точно к семи.

– Нет, – соглашаюсь я. – Поэтому я рада, что вы здесь вместе со мной – так я гораздо меньше нервничаю.

– Все будет хорошо, – говорит он, обнимая меня за плечи и прижимая к себе. – Ты проделала фантастическую работу.

– Мы все вместе проделали.

Стью, Верити и Эйд приехали в три часа дня, чтобы встретиться со мной в ресторане, после того как мы вчера до поздней ночи расставляли розы в медные вазы и клеили самодельную бутафорскую фотобудку в углу. Сегодня мы разложили недавно разработанные мною визитные карточки компании по столам, а Стью привез колонки, чтобы обустроить место для диджея. Он даже подвесил к потолку сверкающий дискотечный шар, блики от которого сейчас играют на наших лицах.

Верити подобрала мне наряд: я в бледно-розовом платье в стиле пятидесятых годов с кружевной нижней юбкой, в котором мне так нравится крутиться. Она уложила мне волосы, так что я гордо несу голову с несколькими розами, вплетенными в невероятно сложный пучок, созданный ею на моем затылке.

Появляется Верити. Она переоделась в туалете, и мы восторженно кричим и аплодируем: на ней ярко-красный костюм, в тон которому в ее афро-кудряшки вплетены маленькие розочки, а в руках она сжимает золотистую сумку-клатч в форме гигантского сердца. Мы все стоим толпой, глядя на дверь в ожидании первого гостя, пока Бобби не выходит из кухни и не заявляет, что так мы наверняка напугаем любого вошедшего и нам сперва нужно выпить самим, чтобы успокоиться и расслабиться. Он прав – и я смеюсь над очередной шуткой Верити, когда кто-то вдруг трогает меня за плечо. Я оборачиваюсь – и вижу Джен с Усманом, улыбающихся мне.

– О Боже! – взвизгиваю я. – Вы смогли приехать! Обалдеть, так рада вас видеть!

– Мы были очень тронуты, что нас пригласили, – произносит Джен. – И я всегда хотела увидеть Англию. Завтра мы собираемся поехать в Лондон – познакомиться с королевой.

– Мой загар совсем сошел, – говорю я, взяв ее за руку и сравнивая со своей. Джен по-прежнему насыщенного медового цвета.

– Мой искусственный, – хихикает она, и тут я замечаю Тома с Элайджей, входящих внутрь. Элайджа в белом костюме с розовым галстуком-бабочкой, а Том в узких черных джинсах и красных «Конверсах». Я машу им обоим, отвечаю на затейливый тройной воздушный поцелуй Элайджи и представляю всех друг другу. Начинается милая светская беседа, и Том рассказывает, как они с Элайджей провели медовый месяц (оба они очень загорелые), а я кладу руку на свой живот, пытаясь успокоить «бабочек», устроивших в нем собственную вечеринку. В первый раз я вижу так много людей, которым лгала. Моя кожа зудит от смущения, когда я об этом думаю, хотя Стью и Верити потратили немало времени, убеждая меня, что я не должна себя винить.